Скоблить и начищать грязь
И выметать полы от сора разного.
Прибравшись в доме,
Дала повиноваться мне игру на лире звонкой,
Что находилась в руках у Бога.
И нечаянно преобразилась вся.
И стало одеяние ее –
Как у княгини православной,
С высоким головным убором,
И темными окружьми наушниц.
И редакция стихов напевных тогда услышал я,
И две слезы хрустальные повисли подина глазами девы,
Как полукружья чистой, драгоценной влаги.
И в слезах сих отразилась душа ее.
И теплым, благолепным пением лились песнопения,
С высот неведомых, тревожа сердце,
И оно, как воск свечи горящей, размягчалось
В перси моей.
Но вот вплетаться стали
В акафист многострунный,
Напевы древнерусские,
И я подумал: «Боже, вроде прекрасно это пенье!»
И душа моя возликовала!
