Кто такая Евангелина и чем она интересна читателю?
Новая книга любимого автора — всегда праздник. А если речь идёт о продолжении истории, которая нашла многих почитателей, — и вовсе подарок. Совсем недавно Любовь Черенкова предложила вниманию своих поклонников книгу «Евангелина: путь к себе», которая стала продолжением истории «Приключения Евангелины». Кроме того, на счету автора множество произведений в разных жанрах. Среди них «Одержимость», «Спасение Леонарды», «Справедливость выше милосердия», «В поисках Самаэля», «Музыкальный фантом» и другие.
О том, что значит выход новинки для автора, как менялись герои на протяжении всего пути и как вообще родилась идея «Евангелины», корреспондент пресс-службы издательства «Союз писателей» побеседовала с Любовью.
— Любовь, поздравляю с выходом книги «Евангелина: путь к себе». Для тех, кто не успел прочитать предыдущую часть, расскажите, кто такая Евангелина? Откуда взялось название?
— Красивым именем Евангелина я соединила имена двух героинь повести — Евы и Ангелины. Сплетая имена, я сплела их судьбы. Ева — главная героиня повести. Она доминирует над Ангелиной. Про неё больше написано. И тому есть причины. Здесь учитывается и её бойкий характер, и мой особый интерес к этой персоне. Ангелина же гораздо уравновешеннее, поэтому кажется, что она абсолютно второстепенный персонаж и совсем не было смысла вставлять её имя в название книги. Но это не так. Ангелина, как никто другой, повлияла на судьбу Евы.
Про саму же главную героиню скажу, что Евой её окрестил священник. Дело в том, что до этого она носила языческое имя Милолика. Это не случайно, ведь в XII веке на Руси существовало ещё немало языческих поселений. А уж тем более в тех местах, где проживала девушка.
— Чем Ваша история принципиально отличается от канонического исторического произведения? Каковы, на авторский взгляд, его особенности?
— Моя повесть, конечно же, не историческая. Я бы присвоила ей жанр исторического фэнтези. Разумеется, опиралась на исторические данные. Работала с книгами, Интернетом. Но мне интереснее было придумать свою историю. А Древнюю Русь я всегда любила. Особенностью считаю выбранный временной отрезок. Я не проводила мониторинг по историческим периодам других книг подобного жанра, но мне кажется, что XII век был незаслуженно забыт. В любом случае, даже если это и не так, я сама много для себя узнала в процессе написания книги.
— А что насчёт Вашего творчества в целом: можно ли сказать, что книги про Евангелину стоят особняком? Или они являются типичными для Вас? Что роднит, а что отличает их от других Ваших произведений?
— Книги про Евангелину являются самыми любимыми. Но повести у меня разных жанров, в том числе есть книги для детей. Именно это и отличает. А что роднит? Может, то, что у главных героев обострённое чувство справедливости, как и у меня? Ну и, разумеется, история любви, которая в разных жанрах приобретает свою окраску.
— Можно ли назвать историю Евангелины духовной литературой? Или это всё-таки светская книга? Объясните свой ответ.
— Я бы не стала называть эти повести духовной литературой. Я считаю, что духовная литература более сконцентрирована на смысле жизни, религиозных вопросах. Но это только моё мнение. Да, «Евангелина» — очень доброе и светлое произведение, затрагивающее духовные аспекты. Но оно затрагивает их именно в том объёме, в каком они существуют и в нашей жизни (или существовали в XII веке). Да и я не имею права называть себя автором духовной литературы. Я же не святой подвижник. Повторюсь, это моё личное мнение.
— Какое место религия занимает в жизни девушек и в Вашей?
— Девушек каких, Евы и Ангелины? Для Ангелины всё понятно: она христианка. Убеждения её стойки настолько, что со временем девушка уходит в монастырь. А Ева, хоть и уходит из язычества, но остаётся мирянкой. Да и, как мы увидим во второй части, языческие мотивы всё ещё сидят в ней. В принципе это было характерно для того времени. Да что там говорить, это характерно и для наших дней.
Я не очень люблю касаться такого интимного вопроса, как религия в моей жизни. Потому что, как говорится, «враг не дремлет». Испытаний много. Стараюсь всегда посещать наш храм.
— Как развивались две Ваши героини от первой главы до последней на данный момент?
— Как я уже упоминала, Ева (она же Милолика) была язычницей. Стала христианкой. Я считаю, это огромный скачок в развитии. Тем более девушка сделала этот выбор не под давлением, а по своей воле.
У Ангелины не было такого огромного шага. Вот видите: даже в этом её нельзя назвать главной героиней. Но она всегда влияла на Еву. И даже в конце, когда Ангелина становится настоятельницей женского монастыря, она опять «вправляет мозги» своей подруге.
— Охарактеризуйте Милолику/Еву несколькими словами. Какая она?
— Милолику я сердечно люблю. Она всегда знает, чего хочет. Хотя некоторые хотения чуть не довели её до неприятностей. Девушка открытая, доверчивая. Может быть, этим и пользовались недобросовестные личности. Ставит себе цели — и в первой, и во второй книге весьма неплохие. И идёт к ним очень твёрдо. Правда, во второй повести во многом с главной героиней можно было бы и поспорить. Вот Ангелина и спорила, пытаясь вернуть здравый смысл своей подруге.
— Какое Ваше любимое приключение на страницах книги «Евангелина: путь к себе»? Почему именно оно?
— Самое интересное для меня — поход Евы к половцам. Просто потому, что было любопытно добыть ещё и этот материал. Я писала — и видела всё перед глазами. Как будто фильм смотрела. Очень увлекательно.
— Как считаете, кто является целевой аудитории для Вашей книги?
— Хорошие отзывы я слышала и от подростков, и от взрослых. Разумеется, это в основном женская аудитория.
— Какие выводы должен сделать читатель из нового произведения?
— Ну вот почему мы всё время учимся на своих ошибках? Ведь столько хороших книг написано. Я не говорю — нравоучительных, нет. Далеко не все их воспринимают. Но сколько хорошей классической и современной литературы! Вот бы почитать книгу и не делать так, как делали герои произведения, не попадать в их передряги и не сталкиваться с неприятностями, как моя Милолика/Ева. Но, наверное, это так и останется мечтой…
— Если хоть кто-то сумеет воспринять предостережение, думаю, книга написана уже не зря.
Корреспондент пресс-службы издательства «Союз писателей»
Екатерина Кузнецова
Катерина Калюжная об издательских грантах и литературной учёбе
Среди начинающих писателей бытует мнение, что получить издательский грант на выпуск книги невозможно. Редакторы даже не просматривают почту, куда, согласно заявлениям на сайтах, нужно присылать рукописи на рассмотрение. А если и просматривают, то оценивают столь критично, что «проскочить» не получится. Видимо, все те, кто публикуется, имеют некие связи в высших кругах. В каких? На этот вопрос ответа обычно никто не даёт. Может, где-нибудь в самых высоких сферах, доступных лишь для богов?
Между тем, если поговорить с авторами, чьи произведения уже увидели свет, становится очевидно, что ни жертвоприношения, ни магия, ни ритуальные танцы вокруг костра к успеху не имеют отношения. Всё дело в желании, упорстве, готовности рискнуть и умении сортировать информацию при поиске предложений. Примером тому служит опыт нашей современницы Катерины Калюжной. Её перу принадлежат романы в жанре фэнтези «Демоны мрака» и «Тайны тёмной цитадели». Оба изданы по программе «Новые имена», несколько лет назад запущенной в издательстве «Союз писателей».
«Действительно, очень непросто иногда достучаться до издательства, если, конечно, вы не Сергей Лукьяненко или Дарья Донцова, — улыбается Катерина. — Но непросто и невозможно вовсе не синонимы. Конечно, написав свою первую книгу (это ещё были не “Демоны…”), я попробовала постучаться в двери современных мастодонтов (с этого все начинают). Я честно рассылала по электронным адресам рукопись и ни разу не получила ответа. Мне не отказывали. Меня просто не заметили. Тогда я стала искать другие варианты, так как не сомневалась — они есть. Иначе просто не бывает. И вот совершенно случайно на просторах “Вконтакте” я наткнулась на “Союз писателей”. Некоторое время я присматривалась, приняла участие в нескольких конкурсах: “Герой нашего времени. Каков он?” (в одноимённом сборнике напечатано моё эссе на тему) и “Новые сказки” (там, увы, мне не повезло). Мои юмористические рассказы про ведьму вышли в книге “Библиотека современной прозы. Том 10. Сказки для взрослых”. Но даже тогда я продолжала сомневаться в себе. Всё думала, смогу ли решиться и предложить вниманию редакторов свой роман. Тогда “Демоны…” уже были готовы, и я хотела увидеть напечатанными именно их. Тут-то я и узнала о “Новых именах”. Никакой тайны из программы не делалось. Вся информация была на сайте, в социальных сетях, а также на целом ряде сторонних порталов. Книги по ней выходили исправно. И… я рискнула. Результат вы видите сами. Уже две мои книги из одной серии напечатаны».
«Демоны мрака» — история о студентке-первокурснице по имени Алина, которая в волшебную ночь миллениума встретила Антона, парня своей мечты. Это были идеальные отношения, словно в кино или любовном романе, пока Антон не разорвал их без объяснения причины. Прошло несколько лет, прежде чем Алина смирилась с судьбой. Но даже тогда она не переставала верить, что однажды он вернётся, так или иначе придёт к ней, и тогда счастье снова постучится в двери. Случайная встреча в центре Москвы с человеком, похожим на бывшего возлюбленного как две капли воды, перевернула не только судьбу Алины, но и её представление о мире. Максим рассказал ей правду о теневой стороне реальности. На ней живут древние маги, делящие сферы влияния над человечеством, идёт война Света и Тьмы, которая творится не только с помощью чар, но и руками бессмертных воителей. Антон был братом Макса и частью неведомой вселенной, полной волшебства и крови. Но он погиб годы назад, став жертвой коварных происков тёмного колдуна. Пожелав отомстить за возлюбленного, Алина проходит особый ритуал и присоединяется к бесконечному противостоянию.
Книга расширяет границы доступного, но остаётся в рамках реальности. Несмотря на откровенное волшебство, в ней хватает жизненной правды, философии и драматизма. Дружба, любовь, человеческий героизм — непреложные ценности, которые воспевает Катерина Калюжная, рисуя замысловатый любовный треугольник. Познакомившись с произведением, читатели с нетерпением ждут продолжения. «Тайны тёмной цитадели» расширяют масштаб истории. В этом романе не так много личного, как в предыдущем. Это уже не месть, а настоящая война. В неё вовлечены тысячи воителей и вампиров. А магия из красивой картинки, создающей антураж и лишь иногда пугающей, обращается в грозную, сокрушительную силу. Но несмотря на то, что волшебное противостояние оказывается в центре сюжета, разрешение конфликта следует искать вовсе не в чтении заклинаний или взмахах мечей. В сердцах героев — как старых, уже знакомых, так и новых — много демонов. И если они вырвутся наружу, это способно изменить ход, казалось бы, предрешённых событий.
«Да, я знала, что фэнтези — жанр популярный и это даёт мне определённое преимущество, — признается Катерина. — Но я не считала себя каким-то гением и не заблуждалась на тему того, что делаю нечто уникальное. Будучи реалисткой, о лаврах Стефани Майер или Джоан Роулинг тоже не мечтала. Я просто очень хотела увидеть, как то, чему я посвятила столько времени, обретёт материальную жизнь. Дальше на тот момент я не заглядывала. Переборов себя и отправив рукопись в редакцию, я совсем недолго ждала ответа. Неделю или две, уже не помню точно. Признаюсь, были сомнения. Вдруг меня опять проигнорируют? Но ничего подобного не произошло. Мне ответили не просто коротким письмом, а развёрнутой рецензией. Сказали, что в книге хорошо, что не очень, и предложили сотрудничество. Хотя я много раз представляла себе этот момент, когда всё случилось в реальности, была ошарашена. Естественно, я приняла предложение. Опираясь на свой опыт, могу сказать, что авторам-новичкам прежде всего следует отбросить страх. Да, вам могут отказать. Такое случается. Но могут ведь и принять вашу рукопись в работу. Как минимум, если найти корректное издательство, профессионалы разложат ваш труд по полочкам и укажут, как в школе, что хорошо, а что плохо. Вы сможете исправить ошибки или не допускать их в будущем. Ну а коли грант окажется вашим, не рекомендую отказываться от услуг редактора и корректора. Без правок ни одна книга не станет настоящей, так и зависнет где-то между самиздатом и полноценном изданием. То есть не бойтесь проиграть, слушайтесь советов профессионалов, начинайте работу над изданием книги с рецензии, чтобы правильно оценить её качество и расставить цели на будущее. Думаю, это главное».
Сегодня издательство «Союз писателей» продолжает свою деятельность и с удовольствием сотрудничает с новичками. Однако произошли некоторые изменения, которые нужно учитывать, подавая заявку на книгоиздание. Заботясь о качестве выпускаемых книг и понимая, как много вопросов у их авторов, «СП» помогает усовершенствовать своё мастерство, старается заранее рассказать о том, что ждёт при подготовке к изданию, в его процессе и после выхода книги. Академия литературного успеха открыла свои двери и приглашает студентов. Самые продвинутые ученики, которые отлично усваивают материал и получают высокие баллы, становятся обладателями гранта.
«Я думаю, это неплохая идея, — высказывает своё мнение Катерина. — Хотя, бесспорно, такой подход усложняет задачу. Зато многие вещи, которые стали для меня сюрпризом — и не всегда приятным — следующее поколение писателей будет знать загодя. Люди смогут подготовиться. Например, они узнают разницу между редактором и корректорам, а потому не станут удивляться, что редактор правит не только запятые (и вообще не запятые, если честно). Они услышат о таких понятиях, как РКП, ISBN, усвоят их значение и выяснят, кому и зачем это надо. Самое сложное, согласно моему опыту, — это продвижение изданной книги. Мало кто привык рекламировать сам себя. Но для литератора это важный навык. В Академии его сформируют. По крайней мере, дадут азы. Ну и, конечно, учителя просто расскажут, как писать лучше. И ведь именно в этом конечная цель. Разве нет?»
Кто, если не писатель, чьи книги уже изданы, знает, что нужно для достижения успеха? Поговорив с Катериной Калюжной, автором романов «Демоны мрака» и «Тайны тёмной цитадели», мы попытались найти ответы на самые частые вопросы новичков и понять, действительно ли обучение принесёт им пользу или станет пустой тратой времени. Как видно, люди, начавшие свой творческий путь до того, как уроки в Академии литературного успеха стали доступны всем желающим, жалеют, что в их время такой возможности не было. А значит, есть шанс, что в будущем литераторы с готовностью примут знания и сумеют использовать их на практике.
Записаться в Академию
Статья опубликована в блоге
«Работа над книгой — это сплошная цепочка “интересностей” и сложностей»
Герои книги становятся друзьями. Расставаться с ними бывает очень грустно, особенно если встречи происходили на страницах нескольких романов. Но когда-то приходит время ставить точку и идти дальше, чтобы увидеть, услышать и понять других персонажей. Ведь им тоже есть что поведать читателю. Новая книга современного автора Льва Альтмарка «Мир тебе… Амалек!», вышедшая в издательстве «Союз писателей» в рамках программы «Новые имена», — это бонус к серии «Мент — везде мент».
То есть ещё одна возможность поболтать о жизни со старыми знакомыми Даниэлем Штеглером, Шаулем Кимхи, майором Дрором. Но это также и принципиально новая история, где даже главным героем становится человек, никогда прежде не появлявшийся на страницах литературных произведений. Естественно, и проблемы у него ни капельки не похожи на те, что Лев рассматривал в прошлом, заставляя ироничного лейтенанта израильской полиции странствовать между эпохами и разыскивать пропавших во времени людей.
Итак, Савва приходит в полицию, где работают уже знакомые читателю персонажи. У него случилась беда. Из дома пропала девятилетняя дочь друга. Нужно найти ребёнка. Но ни одной улики нет, а вместо того, чтобы полностью сконцентрироваться на поисках, мужчина начинает отключаться и видеть странные видения минувших жизней. Но разве это может помочь в решении сложной задачи? Да, если верить словам странного старика с именем библейского злодея, заявившего, что пока все ответы о жизни, смерти, предназначении, добре и зле не будут найдены, не стоит даже надеяться вернуть ребёнка домой.
Читателям, которые увлекаются творчеством Льва Альтмарка, наверняка было бы любопытно узнать, как рождались идеи, выкристаллизовывались характеры героев, протягивались сюжетные линии, создавались концепции. И на все эти вопросы писатель с готовностью ответил корреспонденту пресс-службы издательства «Союз писателей».
— Лев, поздравляю с выходом новой книги. «Мир тебе… Амалек!» — роман, который условно можно отнести к циклу «Мент — везде мент». В чём принципиальное отличие этой книги от предыдущих, помимо того, что события вращаются уже не вокруг Даниэля Штеглера, а вокруг нового персонажа по имени Савва?
— Спасибо за поздравления, но выход каждой новой книги для меня вовсе не праздник, а вполне ожидаемое событие, заранее распланированное и даже просчитанное. Тетралогия о менте тоже находилась в рамках общей концепции, где для меня была важна не столько последовательность событий и детективная сюжетная составляющая, сколько общая мысль о времени, управлении им и нашем в нём месте. Эту мысль я старался протянуть через все четыре романа цикла. Сюжетная линия — это только обрамление общей мысли, вернее постоянно поднимаемого вопроса к читателю и попытки заставить его вместе с персонажами романов задуматься о глобальных мировых проблемах, от которых мы, как правило, в обыденной жизни далеки. Как это получилось в итоге и насколько ярко это прозвучало, судить, увы, не мне, а читателю.
Новая книга «Мир тебе… Амалек!» всё-таки, наверное, несколько выбивается из этой концепции, потому что разговор здесь идёт уже отнюдь не о времени и не о нашем месте в нём. Посыл книги на сей раз более жёсткий и прямолинейный — Добро и Зло, и наше отношение к ним. Притом я не раз упоминаю в книге, что порой трудно отделить одно от другого, а чёткой границы между ними нет. Я не пытаюсь дать ответ на этот непростой вопрос, потому что просто его не знаю. А вот подумать вместе с читателем, поспорить…
Почему же я тогда помещаю своего нового персонажа Савву в обстановку уже знакомого полицейского участка и с участием некоторых героев из тетралогии? Вероятно, из-за того, что мне, как автору, было жаль расставаться с уже привычными и ставшими близкими характерами старых моих персонажей — Штеглером, Кимхи, Лёхой, Дрором и другими. Но чтобы роман всё-таки не выглядел продолжением уже существующих, я ввёл в него совершенно нового персонажа Савву, а всё знакомое увёл на задний план повествования.
— Насколько сложно было остаться в рамках уже существующего фантастического мира, но переместить фокус с одного героя на другого? Сильно ли отличаются друг от друга Савва и Даниэль?
— Дело в том, что мир моих предыдущих романов, который вы называете фантастическим, не такой уж фантастический. Мне вовсе не хотелось уходить от реальных деталей и выдумывать что-то такое, что не соответствует или выбивается из нашей обыденной жизни. Даже моменты, связанные со сновидениями, гипнозом и симптомами психических расстройств героев во всех без исключения романах были написаны и не раз переписаны после детальных консультаций с врачами-психиатрами и психологами, с которыми автор, по счастью, находится в дружеских отношениях. Это действительно была неоценимая помощь специалистов, без которой невозможно было бы достигнуть почти документальной достоверности. Такие фрагменты были, пожалуй, самыми нелёгкими в написании, но они прошли тщательную проверку профессионалами, и иначе поступить я не мог. Примерно та же ситуация с историческими, техническими и прочими деталями текста. Неслучайно и в тетралогии, и в «Амалеке», и во многих других моих работах так много ссылок на источники информации. Другое дело — не совсем реалистичные переходы и связки между эпизодами, и именно это, на мой взгляд, привносит в романы элементы фантастики, выдумки, кажущегося неправдоподобия. Хотя я бы ещё об этом поспорил со скептиками…
Сильно ли отличаются друг от друга персонажи романа Савва и Даниэль? Конечно, сильно. Штеглер, при всех его предыдущих фантастических приключениях, — человек предельно рационалистический и земной, каким и должен быть полицейский. Савва — человек мечущийся, несколько неуверенный в себе, но не из-за собственной мягкотелости, а скорее из-за того, что восприимчив к чужому мнению и всегда ставит себя на место своего собеседника. Савва — персонаж не светский и не религиозный, а как бы нечто среднее между ними, который просто не мог появиться ранее среди героев тетралогии.
— В рамках романа чётко выделяются два полюса, с которых герои смотрят на мир и оценивают произошедшие в нем события. Позиция Даниэля — рациональная и светская. Позиция Шауля — эмоциональная и религиозная. Какая из них ближе лично Вам? Чем именно?
— Вы очень верно подметили, что Штеглер и Кимхи — это два полюса. Рациональный светский подход к решению проблемы чаще всего вступает в непримиримый конфликт с экзистенциональным, религиозным. Хотя и тот, и другой имеют право на существование. Вероятно, конфликт между светским и религиозным подходами ко всему, что нас окружает уже не одно тысячелетие, не снижает накала противостояния, а со временем даже обостряется. Тем более в таком вопросе, как определение добра и зла, где однозначного ответа априори быть не может. Просто разные отправные точки у каждого из нас при оценке тех или иных поступков. Отсюда и непонимание, а то и отторжение…
В Израиле, где происходит действие романа, это противостояние сегодня как никогда раньше обострилось. Это происходит уже не только на идеологическом, а даже на бытовом уровне. Отсюда неразбериха и даже враждебность между светской частью публики и религиозной… Такая ситуация, думаю, сегодня характерна не только для Израиля, но и для других стран. К сожалению, Россия, как мне кажется, не исключение.
Какая позиция ближе мне? Не знаю, не могу определиться точно. Иногда я человек сугубо светский и даже воинственный в своих убеждениях, но жизнь показывает, что не всегда материалистический подход верен и обоснован. И тогда остаётся развести руками и признать своё поражение…
— Можно ли сказать, что в одном из персонажей книги читатель встречает Льва Альтмарка? Какие Ваши черты присущи мужчинам на страницах?
— Если бы я даже стал утверждать, что все персонажи — люди совершенно самостоятельные, с собственными взглядами на жизнь, а писатель от них абстрагирован и служит только передатчиком их мыслей и воззрений, то это прозвучало бы абсолютной неправдой. В любом из персонажей в той или иной степени присутствует автор, то есть я. При этом совершенно не важно, кто этот персонаж — злодей или праведник, мужчина или женщина, светский человек или религиозный… В каждом из нас есть совершенно разные, порой диаметрально противоположные черты, слои-мнения, которые зависят от многих причин: времени, настроения, ситуации. Какое бы качество ни характеризовало моего персонажа в том или ином сюжетном повороте, это качество — моё, а не чьё-то заимствованное. Сила и слабость, воля и малодушие, смелость и даже трусость — это мои черты, как бы ни стыдно было порой признаваться в некоторых из них своему читателю. Если бы я даже и попытался придумать что-то нехарактерное для меня, ничего из этого не получилось бы. В этом я абсолютно уверен.
— Какая составляющая книги — детективная, фантастическая, историческая или философская — является первостепенной? На что читателю прежде всего следует обратить внимание?
— На этот вопрос мне ответить крайне трудно. Каждую из указанных составляющих книги я старался прописывать максимально достоверно и точно, насколько мне позволяли приобретённые знания, опыт и культура. Если бы что-то из этого я счёл второстепенным и несущественным, то это, наверное, было бы заметно сразу, а для меня, как автора, такое положение вещей плохо и совершенно недопустимо. Поэтому я и не могу в точности определить основной жанр романа, как, впрочем, и всего написанного мной прежде. Скорее, это какой-то конгломерат жанров, хоть кому-то из поклонников какого-то определённого жанра это и покажется неправильным и непрофессиональным. Я сам определил бы жанровую принадлежность своих книг за редким исключением как «историко-приключенческий детектив», хотя и это, как мне кажется, не описывает всего, что заключено в книге.
— Откуда Вы черпали информацию, необходимую для описания событий и воссоздания атмосферы библейской эпохи, периода погромов Богдана Хмельницкого, русской революции? Если читатель решит проверить Ваши слова, он сможет отыскать подтверждения перечисленным фактам? Где именно?
— Каждое историческое событие, которого я волей-неволей касался в своих книгах, я старался тщательно проверять по энциклопедиям, специальной литературе и прочим источникам, которые сегодня находятся в открытом доступе. Большое подспорье в этом Интернет. Существует масса специальных сайтов, посвящённых тем или иным событиям. При этом пресловутая Википедия не так уж и плоха, хотя абсолютного доверия к ней, естественно, нет. Впрочем, здесь я пользуюсь стандартным опытом полицейских детективов и спецслужб: любой используемый факт необходимо проверить по двум-трём документальным источникам, и только тогда о нём можно судить с достаточной долей достоверности. Потому в моих текстах, как я уже говорил, так много ссылок на источники получения информации. Этого я от читателя скрывать не могу и не хочу. Это что касается событийного ряда. Атмосфера, характеры и вкус эпохи — ну, это нечто другое. Здесь как раз выходят на первый план мои авторские переживания и ощущения, хотя я стараюсь и здесь не выходить далеко за рамки человеческих характеров представителей описываемых эпох. При желании читатель всегда сумеет проверить достоверность описываемого, ведь сегодня, повторяю, практически всё есть в свободном доступе.
— Как рождалась эта история: Вы сразу знали начало, кульминацию, конец или герои всё время находили чем Вас удивить, а сюжет отклонялся от запланированного?
— Очень трудно ответить на вопрос, как рождалась каждая из описываемых мной историй. Сперва, насколько я могу реконструировать процесс сочинительства, рождалась какая-то неясная мысль, лежащая в основе будущего текста. Может быть, какой-то попавшийся на глаза исторический факт, даже фраза или слово. Никакого сюжета или плана поначалу в голове нет, всего лишь какое-то неосознанное предчувствие будущего текста. Даже герои не задумывались изначально, а приходили в сюжет по мере необходимости. Примерная схема «Амалека»: добро — зло, грань между ними, борьба с воплощением зла Амалеком, последнее — кто будет с ним бороться? Это, пожалуй, всё. А дальше начинается самое интересное. Если я пытаюсь искусственно придумывать сюжет и загонять себя в рамки, то в итоге появляется что-то искусственное и неинтересное — по крайней мере, на мой вкус… Я просто сажусь и начинаю писать. И тут происходит что-то в самом деле необычное и волшебное для меня. Спонтанно рождается первый эпизод, и я пишу его, не отрываясь, пока не захожу в тупик. Просто не знаю, о чём писать дальше! И вот после этого становится ещё интереснее. Начинается расхаживание из угла в угол, одна сигарета за другой, может быть, беспокойная ночь, потому что текст уже не отпускает меня, и… продолжение приходит само собой в голову! Постепенно, эпизод за эпизодом складывается сюжетная линия, о которой я и предполагать ещё вчера не мог и на которую постепенно нанизываются новые и новые звенья текста… Я всегда пишу быстро и почти без исправлений, за исключением, конечно, последующих чисток готового текста, выбора более удачных слов и фраз, короче, всего того, что называется вычиткой и редактированием. Очень редко меняется что-то кардинальное в сюжетной линии — тут мне, вероятно, помогает — как бы это выразить позаковыристей? — само провидение… Так в конце концов и рождается законченный текст романа.
— Какие интересности и какие сложности поджидали Вас в процессе работы над книгой?
— Работа над книгой — это сама по себе сплошная цепочка «интересностей» и сложностей, как вы выразились. Если б на каком-то этапе появился эпизод, прописывать который мне было скучно, я бы тотчас его выбросил и придумал что-то более занимательное. А то, что писать всегда нелегко, это абсолютно верное утверждение. Более того, признаюсь, что для меня это настолько нелёгкое и даже болезненное состояние, что в период сочинения очередного текста я чувствую себя предельно отвратительно и некомфортно. Мои домашние в это время стараются со мной не связываться. Текст словно болезнь, от которой нужно поскорее избавиться, излечиться… Поэтому я и стараюсь писать первоначальный вариант — «рыбу», как я его называю, — быстро и даже не обращая внимания на явные ошибки, которые потом, спустя некоторое время, сажусь и исправляю. Правка текста — не менее тяжёлая работа, нежели его сочинение, но тут уже нет того болезненного состояния. Скорее, просто долгая техническая кропотливая работа, которую ни на чьи плечи не перевалишь.
— Будут ли ещё произведения, связанные с тетралогией «Мент — везде мент»? Кто станет их главными героями? Какие философские темы Вы хотели бы рассмотреть на страницах?
— Честно признаться, мне хочется попробовать написать что-то другое, несвязанное с детективной тематикой, изрядно надоевшей и, наверное, в какой-то степени для меня уже исчерпавшейся. Что касается героев тетралогии, то уже в «Амалеке» я постарался отодвинуть их на задний план… В начале этого года у меня вышла в питерском издательстве «Алетейя» книга, состоящая из двух романов, один из которых, «Дверца для Януса», так же, как и «Амалек», только краем касается нашего любимого полицейского участка. Однако в нём уже совершенно иные герои, и даже жанр романа нехарактерен для моих прежних работ. Не знаю, как его определить в точности, но тут, на мой взгляд, есть какая-то отдалённая перекличка с произведениями Дина Кунца и даже Стивена Кинга. Мне вовсе не хотелось писать роман ужасов, как эти мастера жанра, но так уж сложилось и написалось даже помимо моего желания. Вдобавок замечу, что от темы тетралогии я всё-таки отошёл основательно, потому что мои новые работы — книга юмора «Голимые рассказы», которая выходит осенью в питерском издательстве «Геликон-Плюс» и уже выпущена в электронном виде московским издательством «Эксмо», а книга рассказов «Зеркало Ноя» к Новому году выйдет в издательстве «Лимбус-Пресс». Новый роман «Двадцать пятый кадр» находится на рассмотрении в издательстве АСТ. Есть у меня и книга для издательства «Союз писателей», но над ней нужно ещё основательно поработать, поэтому я пока ничего о ней рассказывать не хочу…
— Какой посыл Вы хотели донести до читателя романом «Мир тебе… Амалек!»?
— А вот это, пожалуй, самый трудный вопрос из предложенных. Если бы посыл романа можно было выразить одной фразой или предложением, то, вероятно, стоило бы этим и ограничиться, а не тратить время на сочинение многостраничного опуса. Посыл здесь, как, наверное, и в любом другом моём романе, — это призыв к читателю задуматься о своём месте в мире, при этом стараться проникнуть в любом происходящем событии в его глубинную суть и не пропустить своего истинного предначертания. В романе довольно много говорится о карме человека, то есть том, что ему необходимо сделать, и этого, как бы он ни противился, не избежать. Это, пожалуй, самое важное, ради чего мы приходим в наш мир. Главное, не ошибиться и не растратить силы на второстепенное и пустопорожнее. А ведь такое, к сожалению, случается со многими из нас. Жаль тратить жизнь на пустяки, а мы этого порой просто не замечаем. Зло и его мистическое воплощение — библейский Амалек — постоянно подстерегают нас и стараются увести от предначертанного, но тут важней всего не опускать руки и не отказываться от цели, кажущейся нам недостижимой. Всё же остальное, наверное, суета сует…
— Будем надеяться, что все мы рано или поздно найдём свою цель или предназначение и научимся ему следовать. Кто знает, когда это случится. Может быть, уже завтра, а может, только через десять лет. Но ведь случится! Правда же?
— Несомненно.
Корреспондент пресс-службы издательства «Союз писателей»
Екатерина Кузнецова
«Работа над книгой — это сплошная цепочка “интересностей” и сложностей»
Герои книги становятся друзьями. Расставаться с ними бывает очень грустно, особенно если встречи происходили на страницах нескольких романов. Но когда-то приходит время ставить точку и идти дальше, чтобы увидеть, услышать и понять других персонажей. Ведь им тоже есть что поведать читателю. Новая книга современного автора Льва Альтмарка «Мир тебе… Амалек!», вышедшая в издательстве «Союз писателей» в рамках программы «Новые имена», — это бонус к серии «Мент — везде мент».
То есть ещё одна возможность поболтать о жизни со старыми знакомыми Даниэлем Штеглером, Шаулем Кимхи, майором Дрором. Но это также и принципиально новая история, где даже главным героем становится человек, никогда прежде не появлявшийся на страницах литературных произведений. Естественно, и проблемы у него ни капельки не похожи на те, что Лев рассматривал в прошлом, заставляя ироничного лейтенанта израильской полиции странствовать между эпохами и разыскивать пропавших во времени людей.
Итак, Савва приходит в полицию, где работают уже знакомые читателю персонажи. У него случилась беда. Из дома пропала девятилетняя дочь друга. Нужно найти ребёнка. Но ни одной улики нет, а вместо того, чтобы полностью сконцентрироваться на поисках, мужчина начинает отключаться и видеть странные видения минувших жизней. Но разве это может помочь в решении сложной задачи? Да, если верить словам странного старика с именем библейского злодея, заявившего, что пока все ответы о жизни, смерти, предназначении, добре и зле не будут найдены, не стоит даже надеяться вернуть ребёнка домой.
Читателям, которые увлекаются творчеством Льва Альтмарка, наверняка было бы любопытно узнать, как рождались идеи, выкристаллизовывались характеры героев, протягивались сюжетные линии, создавались концепции. И на все эти вопросы писатель с готовностью ответил корреспонденту пресс-службы издательства «Союз писателей».
— Лев, поздравляю с выходом новой книги. «Мир тебе… Амалек!» — роман, который условно можно отнести к циклу «Мент — везде мент». В чём принципиальное отличие этой книги от предыдущих, помимо того, что события вращаются уже не вокруг Даниэля Штеглера, а вокруг нового персонажа по имени Савва?
— Спасибо за поздравления, но выход каждой новой книги для меня вовсе не праздник, а вполне ожидаемое событие, заранее распланированное и даже просчитанное. Тетралогия о менте тоже находилась в рамках общей концепции, где для меня была важна не столько последовательность событий и детективная сюжетная составляющая, сколько общая мысль о времени, управлении им и нашем в нём месте. Эту мысль я старался протянуть через все четыре романа цикла. Сюжетная линия — это только обрамление общей мысли, вернее постоянно поднимаемого вопроса к читателю и попытки заставить его вместе с персонажами романов задуматься о глобальных мировых проблемах, от которых мы, как правило, в обыденной жизни далеки. Как это получилось в итоге и насколько ярко это прозвучало, судить, увы, не мне, а читателю.
Новая книга «Мир тебе… Амалек!» всё-таки, наверное, несколько выбивается из этой концепции, потому что разговор здесь идёт уже отнюдь не о времени и не о нашем месте в нём. Посыл книги на сей раз более жёсткий и прямолинейный — Добро и Зло, и наше отношение к ним. Притом я не раз упоминаю в книге, что порой трудно отделить одно от другого, а чёткой границы между ними нет. Я не пытаюсь дать ответ на этот непростой вопрос, потому что просто его не знаю. А вот подумать вместе с читателем, поспорить…
Почему же я тогда помещаю своего нового персонажа Савву в обстановку уже знакомого полицейского участка и с участием некоторых героев из тетралогии? Вероятно, из-за того, что мне, как автору, было жаль расставаться с уже привычными и ставшими близкими характерами старых моих персонажей — Штеглером, Кимхи, Лёхой, Дрором и другими. Но чтобы роман всё-таки не выглядел продолжением уже существующих, я ввёл в него совершенно нового персонажа Савву, а всё знакомое увёл на задний план повествования.
— Насколько сложно было остаться в рамках уже существующего фантастического мира, но переместить фокус с одного героя на другого? Сильно ли отличаются друг от друга Савва и Даниэль?
— Дело в том, что мир моих предыдущих романов, который вы называете фантастическим, не такой уж фантастический. Мне вовсе не хотелось уходить от реальных деталей и выдумывать что-то такое, что не соответствует или выбивается из нашей обыденной жизни. Даже моменты, связанные со сновидениями, гипнозом и симптомами психических расстройств героев во всех без исключения романах были написаны и не раз переписаны после детальных консультаций с врачами-психиатрами и психологами, с которыми автор, по счастью, находится в дружеских отношениях. Это действительно была неоценимая помощь специалистов, без которой невозможно было бы достигнуть почти документальной достоверности. Такие фрагменты были, пожалуй, самыми нелёгкими в написании, но они прошли тщательную проверку профессионалами, и иначе поступить я не мог. Примерно та же ситуация с историческими, техническими и прочими деталями текста. Неслучайно и в тетралогии, и в «Амалеке», и во многих других моих работах так много ссылок на источники информации. Другое дело — не совсем реалистичные переходы и связки между эпизодами, и именно это, на мой взгляд, привносит в романы элементы фантастики, выдумки, кажущегося неправдоподобия. Хотя я бы ещё об этом поспорил со скептиками…
Сильно ли отличаются друг от друга персонажи романа Савва и Даниэль? Конечно, сильно. Штеглер, при всех его предыдущих фантастических приключениях, — человек предельно рационалистический и земной, каким и должен быть полицейский. Савва — человек мечущийся, несколько неуверенный в себе, но не из-за собственной мягкотелости, а скорее из-за того, что восприимчив к чужому мнению и всегда ставит себя на место своего собеседника. Савва — персонаж не светский и не религиозный, а как бы нечто среднее между ними, который просто не мог появиться ранее среди героев тетралогии.
— В рамках романа чётко выделяются два полюса, с которых герои смотрят на мир и оценивают произошедшие в нем события. Позиция Даниэля — рациональная и светская. Позиция Шауля — эмоциональная и религиозная. Какая из них ближе лично Вам? Чем именно?
— Вы очень верно подметили, что Штеглер и Кимхи — это два полюса. Рациональный светский подход к решению проблемы чаще всего вступает в непримиримый конфликт с экзистенциональным, религиозным. Хотя и тот, и другой имеют право на существование. Вероятно, конфликт между светским и религиозным подходами ко всему, что нас окружает уже не одно тысячелетие, не снижает накала противостояния, а со временем даже обостряется. Тем более в таком вопросе, как определение добра и зла, где однозначного ответа априори быть не может. Просто разные отправные точки у каждого из нас при оценке тех или иных поступков. Отсюда и непонимание, а то и отторжение…
В Израиле, где происходит действие романа, это противостояние сегодня как никогда раньше обострилось. Это происходит уже не только на идеологическом, а даже на бытовом уровне. Отсюда неразбериха и даже враждебность между светской частью публики и религиозной… Такая ситуация, думаю, сегодня характерна не только для Израиля, но и для других стран. К сожалению, Россия, как мне кажется, не исключение.
Какая позиция ближе мне? Не знаю, не могу определиться точно. Иногда я человек сугубо светский и даже воинственный в своих убеждениях, но жизнь показывает, что не всегда материалистический подход верен и обоснован. И тогда остаётся развести руками и признать своё поражение…
— Можно ли сказать, что в одном из персонажей книги читатель встречает Льва Альтмарка? Какие Ваши черты присущи мужчинам на страницах?
— Если бы я даже стал утверждать, что все персонажи — люди совершенно самостоятельные, с собственными взглядами на жизнь, а писатель от них абстрагирован и служит только передатчиком их мыслей и воззрений, то это прозвучало бы абсолютной неправдой. В любом из персонажей в той или иной степени присутствует автор, то есть я. При этом совершенно не важно, кто этот персонаж — злодей или праведник, мужчина или женщина, светский человек или религиозный… В каждом из нас есть совершенно разные, порой диаметрально противоположные черты, слои-мнения, которые зависят от многих причин: времени, настроения, ситуации. Какое бы качество ни характеризовало моего персонажа в том или ином сюжетном повороте, это качество — моё, а не чьё-то заимствованное. Сила и слабость, воля и малодушие, смелость и даже трусость — это мои черты, как бы ни стыдно было порой признаваться в некоторых из них своему читателю. Если бы я даже и попытался придумать что-то нехарактерное для меня, ничего из этого не получилось бы. В этом я абсолютно уверен.
— Какая составляющая книги — детективная, фантастическая, историческая или философская — является первостепенной? На что читателю прежде всего следует обратить внимание?
— На этот вопрос мне ответить крайне трудно. Каждую из указанных составляющих книги я старался прописывать максимально достоверно и точно, насколько мне позволяли приобретённые знания, опыт и культура. Если бы что-то из этого я счёл второстепенным и несущественным, то это, наверное, было бы заметно сразу, а для меня, как автора, такое положение вещей плохо и совершенно недопустимо. Поэтому я и не могу в точности определить основной жанр романа, как, впрочем, и всего написанного мной прежде. Скорее, это какой-то конгломерат жанров, хоть кому-то из поклонников какого-то определённого жанра это и покажется неправильным и непрофессиональным. Я сам определил бы жанровую принадлежность своих книг за редким исключением как «историко-приключенческий детектив», хотя и это, как мне кажется, не описывает всего, что заключено в книге.
— Откуда Вы черпали информацию, необходимую для описания событий и воссоздания атмосферы библейской эпохи, периода погромов Богдана Хмельницкого, русской революции? Если читатель решит проверить Ваши слова, он сможет отыскать подтверждения перечисленным фактам? Где именно?
— Каждое историческое событие, которого я волей-неволей касался в своих книгах, я старался тщательно проверять по энциклопедиям, специальной литературе и прочим источникам, которые сегодня находятся в открытом доступе. Большое подспорье в этом Интернет. Существует масса специальных сайтов, посвящённых тем или иным событиям. При этом пресловутая Википедия не так уж и плоха, хотя абсолютного доверия к ней, естественно, нет. Впрочем, здесь я пользуюсь стандартным опытом полицейских детективов и спецслужб: любой используемый факт необходимо проверить по двум-трём документальным источникам, и только тогда о нём можно судить с достаточной долей достоверности. Потому в моих текстах, как я уже говорил, так много ссылок на источники получения информации. Этого я от читателя скрывать не могу и не хочу. Это что касается событийного ряда. Атмосфера, характеры и вкус эпохи — ну, это нечто другое. Здесь как раз выходят на первый план мои авторские переживания и ощущения, хотя я стараюсь и здесь не выходить далеко за рамки человеческих характеров представителей описываемых эпох. При желании читатель всегда сумеет проверить достоверность описываемого, ведь сегодня, повторяю, практически всё есть в свободном доступе.
— Как рождалась эта история: Вы сразу знали начало, кульминацию, конец или герои всё время находили чем Вас удивить, а сюжет отклонялся от запланированного?
— Очень трудно ответить на вопрос, как рождалась каждая из описываемых мной историй. Сперва, насколько я могу реконструировать процесс сочинительства, рождалась какая-то неясная мысль, лежащая в основе будущего текста. Может быть, какой-то попавшийся на глаза исторический факт, даже фраза или слово. Никакого сюжета или плана поначалу в голове нет, всего лишь какое-то неосознанное предчувствие будущего текста. Даже герои не задумывались изначально, а приходили в сюжет по мере необходимости. Примерная схема «Амалека»: добро — зло, грань между ними, борьба с воплощением зла Амалеком, последнее — кто будет с ним бороться? Это, пожалуй, всё. А дальше начинается самое интересное. Если я пытаюсь искусственно придумывать сюжет и загонять себя в рамки, то в итоге появляется что-то искусственное и неинтересное — по крайней мере, на мой вкус… Я просто сажусь и начинаю писать. И тут происходит что-то в самом деле необычное и волшебное для меня. Спонтанно рождается первый эпизод, и я пишу его, не отрываясь, пока не захожу в тупик. Просто не знаю, о чём писать дальше! И вот после этого становится ещё интереснее. Начинается расхаживание из угла в угол, одна сигарета за другой, может быть, беспокойная ночь, потому что текст уже не отпускает меня, и… продолжение приходит само собой в голову! Постепенно, эпизод за эпизодом складывается сюжетная линия, о которой я и предполагать ещё вчера не мог и на которую постепенно нанизываются новые и новые звенья текста… Я всегда пишу быстро и почти без исправлений, за исключением, конечно, последующих чисток готового текста, выбора более удачных слов и фраз, короче, всего того, что называется вычиткой и редактированием. Очень редко меняется что-то кардинальное в сюжетной линии — тут мне, вероятно, помогает — как бы это выразить позаковыристей? — само провидение… Так в конце концов и рождается законченный текст романа.
— Какие интересности и какие сложности поджидали Вас в процессе работы над книгой?
— Работа над книгой — это сама по себе сплошная цепочка «интересностей» и сложностей, как вы выразились. Если б на каком-то этапе появился эпизод, прописывать который мне было скучно, я бы тотчас его выбросил и придумал что-то более занимательное. А то, что писать всегда нелегко, это абсолютно верное утверждение. Более того, признаюсь, что для меня это настолько нелёгкое и даже болезненное состояние, что в период сочинения очередного текста я чувствую себя предельно отвратительно и некомфортно. Мои домашние в это время стараются со мной не связываться. Текст словно болезнь, от которой нужно поскорее избавиться, излечиться… Поэтому я и стараюсь писать первоначальный вариант — «рыбу», как я его называю, — быстро и даже не обращая внимания на явные ошибки, которые потом, спустя некоторое время, сажусь и исправляю. Правка текста — не менее тяжёлая работа, нежели его сочинение, но тут уже нет того болезненного состояния. Скорее, просто долгая техническая кропотливая работа, которую ни на чьи плечи не перевалишь.
— Будут ли ещё произведения, связанные с тетралогией «Мент — везде мент»? Кто станет их главными героями? Какие философские темы Вы хотели бы рассмотреть на страницах?
— Честно признаться, мне хочется попробовать написать что-то другое, несвязанное с детективной тематикой, изрядно надоевшей и, наверное, в какой-то степени для меня уже исчерпавшейся. Что касается героев тетралогии, то уже в «Амалеке» я постарался отодвинуть их на задний план… В начале этого года у меня вышла в питерском издательстве «Алетейя» книга, состоящая из двух романов, один из которых, «Дверца для Януса», так же, как и «Амалек», только краем касается нашего любимого полицейского участка. Однако в нём уже совершенно иные герои, и даже жанр романа нехарактерен для моих прежних работ. Не знаю, как его определить в точности, но тут, на мой взгляд, есть какая-то отдалённая перекличка с произведениями Дина Кунца и даже Стивена Кинга. Мне вовсе не хотелось писать роман ужасов, как эти мастера жанра, но так уж сложилось и написалось даже помимо моего желания. Вдобавок замечу, что от темы тетралогии я всё-таки отошёл основательно, потому что мои новые работы — книга юмора «Голимые рассказы», которая выходит осенью в питерском издательстве «Геликон-Плюс» и уже выпущена в электронном виде московским издательством «Эксмо», а книга рассказов «Зеркало Ноя» к Новому году выйдет в издательстве «Лимбус-Пресс». Новый роман «Двадцать пятый кадр» находится на рассмотрении в издательстве АСТ. Есть у меня и книга для издательства «Союз писателей», но над ней нужно ещё основательно поработать, поэтому я пока ничего о ней рассказывать не хочу…
— Какой посыл Вы хотели донести до читателя романом «Мир тебе… Амалек!»?
— А вот это, пожалуй, самый трудный вопрос из предложенных. Если бы посыл романа можно было выразить одной фразой или предложением, то, вероятно, стоило бы этим и ограничиться, а не тратить время на сочинение многостраничного опуса. Посыл здесь, как, наверное, и в любом другом моём романе, — это призыв к читателю задуматься о своём месте в мире, при этом стараться проникнуть в любом происходящем событии в его глубинную суть и не пропустить своего истинного предначертания. В романе довольно много говорится о карме человека, то есть том, что ему необходимо сделать, и этого, как бы он ни противился, не избежать. Это, пожалуй, самое важное, ради чего мы приходим в наш мир. Главное, не ошибиться и не растратить силы на второстепенное и пустопорожнее. А ведь такое, к сожалению, случается со многими из нас. Жаль тратить жизнь на пустяки, а мы этого порой просто не замечаем. Зло и его мистическое воплощение — библейский Амалек — постоянно подстерегают нас и стараются увести от предначертанного, но тут важней всего не опускать руки и не отказываться от цели, кажущейся нам недостижимой. Всё же остальное, наверное, суета сует…
— Будем надеяться, что все мы рано или поздно найдём свою цель или предназначение и научимся ему следовать. Кто знает, когда это случится. Может быть, уже завтра, а может, только через десять лет. Но ведь случится! Правда же?
— Несомненно.
Корреспондент пресс-службы издательства «Союз писателей»
Екатерина Кузнецова
Тайна поиска героев и воссоздания эпохи в историческом романе
Исторический роман — жанр интересный, но вряд ли хоть один автор, рискнувший писать в нём, назовёт его лёгким. Чтобы воссоздать эпоху, в которой сам никогда не жил, необходимо досконально изучить не только факты из учебников, но и особенности людского быта, их речи и ментальности. А это задачка уже для настоящего мастера, можно даже сказать, для учёного, сумевшего переработать огромное количество противоречивого материала, зачастую не слишком достоверного или откровенно лживого. Как тут не погрешить против истины? Не соскользнуть на лёгкий путь, проторённый Александром Дюма и полюбившийся многим его последователям, которым нравится жонглировать фактами ради красного словца?
Летом 2020 года в издательстве «Союз писателей» в рамках программы «Новые имена» была выпущена книга Валентины Карпицкой «Два царя». Она переносит читателя в годы правления Ивана Грозного. Именно в это время начинается повествование, цель которого — пролить свет на странности этого великого государя, а заодно рассказать о человеке, редко упоминаемом в книгах, но сыгравшем значимую роль в истории России, — хане Саин-Булате, принявшем в крещении имя Симеона Бекбулатовича, взявшем под своё начало процветавшую тогда Тверскую область и некоторое время успевшем посидеть на царском троне. Но обо всем по порядку! О том, как создавалась книга, Валентина Карпицкая поведала корреспонденту пресс-службы издательства «Союз писателей».
— Валентина, как давно Вы пишете?
— Писать я стала сравнительно недавно: шестнадцать лет тому назад. До этого я была предпринимателем и не помышляла о литературной деятельности. Новое для меня качество — поэт — для меня самой стало неожиданностью. Когда на меня, так сказать, «свалилось» поэтическое вдохновение, я была в растерянности, не зная, что с этим подарком делать. На моё счастье я встретила Леонида Евгеньевича Нечаева, поэта и прозаика, человека необыкновенной доброты и недюжинного таланта. И он стал моим наставником, большим другом на всю жизнь и соавтором (мы издали совместный сборник стихов «Он и Она», редкий по своему построению, основанному на принципе диалога, перепева). Благодаря Леониду Евгеньевичу я увидела мир глазами творческого человека, и он предстал передо мной в небывалых красках. За шестнадцать лет мною написано более полутора тысяч произведений — это стихи, рассказы, повести. Издано 11 книг. Одна из последних работ — роман «Два царя».
— Как родилась идея создания романа «Два царя»? Кто такой Симеон Бекбулатович — человек, который в Вашей истории играет роль почти столь же значимую, как легендарный Иван Грозный? Почему именно эта личность вдохновила Вас к творчеству?
— Мало кто в Твери, а уж тем более за её пределами, знает о царе всея Руси Симеоне Бекбулатовиче. Кому известно, какая нелёгкая судьба досталась этому замечательному человеку, оставившему после себя светлую память на Тверской земле — прекрасный храм в селе Кушалино?
Меня сразу же заинтересовала эта личность, о которой я узнала от Леонида Евгеньевича. И впервые коснулась биографии этого человека в повести «Светлый разговор» (повесть выиграла грант на губернаторскую поддержку). Но интерес к Симеону Бекбулатовичу не пропал, а только усилился.
Прибегла к интернету, но сведений накопала негусто:
Саин-Булат (после крещ. Симеон Бекбулатович, в монашестве Стефан) — касимовский правитель, хан (1567–1573). Сын Бек-Булат султана, правнук хана Большой Орды Ахмат-хана. Вместе с отцом перешёл на службу к Ивану IV Васильевичу Грозному. Участвовал в Ливонских походах 1570-х годов. Был провозглашён Иваном как Царь и великий князь всея Руси в 1575–1576. Великий князь тверской (с 1576).
«Как же так? — подумала. — Царь всея Руси, а сведений о нём практически никаких! Мало того, многие историки насмешливо отзываются об этом монархе, называя его “ничтожной” личностью и марионеткой».
Мне это показалось несправедливым, и я решила самостоятельно во всём разобраться, совершенно не предполагая, какие трудности придётся преодолеть.
— Когда Вы начали собирать информацию, было ли что-то, что стало для Вас совершенно новым и удивило?
— До сих пор историки гадают: что подвигло Ивана Грозного короновать на царство Симеона? Это его решение называют «политическим маскарадом» и ссылаются на ряд причин: внешнеполитическую и экономическую необходимость, на испуг Ивана Грозного после предсказаний волхвов, напророчивших на этот год «московскому царю смерть» и др. К общему знаменателю так и не пришли. Меня тоже заинтриговал этот поступок Грозного, и я посягнула сама разгадать историческую загадку. Роман «Два царя» — это и есть мой ответ.
— Как проходила работа над романом? По какому принципу воссоздавались характеры персонажей и атмосфера эпохи?
— Это был действительно колоссальный труд! Дело в том, что я не историк по образованию и, в общем-то, никогда особо не увлекалась этим предметом, знала необходимое, то, что знают все. А тут пришлось с головой окунуться в XVI век, изучить политическую и социальную жизнь страны, узнать нравы и обычаи общества (а это сотни документов, житийная литература, летописи, вкладные и кормовые книги, военные хроники и много-много ещё чего!). И не просто рассмотреть личность Иоанна Васильевича Грозного и хронологию его царствования, но и попытаться понять и даже в отдельных случаях оправдать русского царя. Одной из самых трудных для меня задач оказалось освоение военного материала: войн и сражений Грозного. Здесь не только география, но необходимо было представить, как действовали противники, понять причины поражения или победы в той или иной битве. Кроме всего перечисленного нужно было познакомиться и с царским окружением — именитыми боярами, князьями, полководцами, священнослужителями. Ну и конечно, самое главное — Симеон Бекбулатович… Кто он, что он, почему самый подозрительный и недоверчивый из царей, каковым являлся Иоанн Васильевич Грозный, именно ему доверил страну в очень тяжёлое время…
— Можете ли Вы с уверенностью сказать, что все факты, которые собраны в романе «Два царя», правдивые, а не являются плодом авторского вымысла?
— Думаю, да. Готовую рукопись я отдала на прочтение очень компетентному Тверскому историку и археологу, академику Академии наук Петру Дмитриевичу Малыгину. Зная его скрупулёзность, очень боялась за его оценку. Какова же была моя радость и удивление, когда после трёх месяцев тщательной проверки всех исторических фактов, приведённых мною в романе, Пётр Дмитриевич поздравил меня с успехом и признался, что не нашёл к чему придраться, за исключением десятка архаизмов — слов, перекочевавших из 17 века в 16. Роман исторически достоверный.
— Ваша книга читается на одном дыхании, несмотря на стилистические особенности речи, приближенной к старорусской. Это удивительно, что наша современница так полно погрузилась в эпоху Ивана Грозного и сумела передать её в таких тонкостях, будто открыла дверцу между двумя историческими периодами, пригласив читателя последовать за собой в неизведанное прошлое. Уверена, почитатели исторических романов оценят Ваши старания, полюбят героев и захотят узнать больше не только об Иване Васильевиче, Саин-Булате и других персонажах, но и о личностях, сыгравших важные роли в другие века.
Корреспондент пресс-службы издательства «Союз писателей»
Екатерина Кузнецова
Творчество Анны Плехановой как отражение внутреннего мира писательницы
Что ложится в основу книги? Прежде всего психология человека, который её пишет. Убедительности, независимо от жанра, удастся добиться лишь в том случае, если добавить в сюжет собственное мнение, свои идеалы и представления о действительности, рассмотрев её с разных сторон. Романы Анны Плехановой «Переплетения смерти», «Загадки гигантской планеты», «Иномирье» и «Ларцы Скардерии» — это реальность и фантазии талантливой женщины, обладающей художественным вкусом и неравнодушной к социальным проблемам двадцать первого века.
Анна родилась в Ташкенте, но спустя некоторое время переехала в Россию. Тринадцать лет она провела на Сахалине, любуясь его красотами и проникаясь прелестью окружающей действительности. Общаясь с людьми, она воспринимала их ментальность, образ жизни и мыслей, формируя собственные представления о правильном и неправильном. Свои эмоции девушка выражала через творчество, а точнее через живопись. Анна окончила Заочный народный университет искусств. Она является художницей и умеет передавать в ярких красках то, что видит вокруг себя. Однако ограничиваться лишь созданием картин она не была готова. Свои наблюдения и переживания Анна отражает также в литературе, вобравший в себя как то, о чём мечтается, так и то, что имеет место в обыденной повседневности. Сегодня художница и писательница Анна Плеханова живёт в Израиле. У неё большая семья и множество увлечений.
Весной 2020 года по гранту «Новые имена» был издан роман «Ларцы Скардерии».
«Я не могу сказать, почему у меня зародилась идея написать книгу “Ларцы Скардерии”, — признается писательница. — Иногда меня просто посещают какие-то мысли. Некоторые из них теряются безвозвратно. А некоторые остаются и живут в моей голове. Я привыкаю к ним, и они становятся частью меня. Развиваются и набирают силу. Разворачиваются в события и в конце концов требуют написания. Моё воображение развито настолько сильно, что любая мысль выглядит для меня как голограмма. Она вполне материальна, так как я её просто вижу. В любой книге, написанной мною, я выступаю в разных ролях. Я наблюдатель, следящий за героями произведения и за происшествиями, которые с ними приключаются. Я та, кто записывает историю и рассказывает её людям. Я являюсь всеми персонажами моей книги одновременно. Отрицательными, положительными, главными и второстепенными. Все они живут моими мыслями и чувствами. По большому счёту все мои книги — это и есть я. Мой собирательный образ».
Есть темы, которые характеры для творчества Анны в целом. Например, концепция существования множества миров, реинкарнация, необходимость гармонично уживаться между собой представителям разных народностей, отличных по своей культуре, традициям и внешности. Автор много рассуждает об основах счастья, природе любви и дружбы, жертвенности и героизме. Однако в каждой новой книге есть своя изюминка, выделяющая её из общего ряда не только декорациями, но и идеями.
«В “Ларцах Скардерии” есть новая для меня тема, которую раньше я никогда не рассматривала в своих произведениях, — рассказывает Анна. — Это нетрадиционные взаимоотношения в любви. Один из героев романа Ланк влюблён в своего друга детства Грола. Чуткий, преданный и ранимый, но в то же время смелый и сильный духом, он открывает своё сердце. Мне хотелось понять, почему эти чувства в принципе возникают. И важно ли вообще, какого пола человек, если он способен на верность, на любовь. Если может простить обиды, нанесённые близким человеком. Я думаю, что люди сами не знают, почему выбирают кого-то объектом своей любви. Если чувство настоящее, то оно всегда светлое, чистое и искреннее, независимо от того, кто его испытывает и к кому».
Сюжет романа посвящён девушке, которая потеряла память и должна по кусочкам восстановить своё прошлое, чтобы определить, каким должно стать будущее. Неожиданная встреча с двумя молодыми людьми поднимает бурю эмоций в её душе. Она даёт ей новую цель и заставляет думать не только о себе и своих нуждах. Вместе разгадывая загадки, которые подбрасывает им судьба, они узнают, что зло, сокрытое на протяжение двух тысячелетий, поднимает голову. Возможно, они те, кому на роду написано покончить с ним раз и навсегда. Но готовы ли герои к тем жертвам и лишениям, что придётся претерпеть, возвращая воспоминания, докапываясь до истины и бросая вызов самой тьме?
Красочный мир населён различными существами. Помимо людей это делькане, сориншалы, аркунданцы. Примечательно, что каждая раса прорисована в деталях, не забыты ни традиции, ни особенности мировосприятия, ни внешние данные. Все они — неотъемлемая часть мира, что быстро понимает читатель. Природа Добра и суть Зла раскрываются очень подробно. У самой большой радости непременно есть привкус горечи. Очень сложные выборы, которые делают персонажи, заставляют читателя обратить внимание на мораль и этику не только в рамках романа, но и в своей реальности. В связи с этим, размышляя о потенциальной читательской аудитории, которой может быть интересна эта история, Анна Плеханова говорит: «“Ларцы Скардерии” — книга о любви, и, как мне кажется, об этом любят больше читать женщины. Но здесь и много приключений, экшна, что нравится мужчинам. Поэтому я предполагаю, что целевой аудиторией этой книги могут стать и те, и другие, потому что каждый найдёт в ней то, что близко именно ему». И можно не сомневаться, что очень многие поклонники фэнтезийных, романтических, приключенческих, психологичных, философских книг с социальным подтекстом сумеют отыскать на страницах нечто такое, что зацепит за живое и заставит задуматься.
Реальность XVI века в книге Валентины Карпицкой
Совершить путешествие на машине времени и посмотреть, как люди жили задолго до наших дней, — мечта многих современников. Но разве это возможно? Издательство «Союз писателей» и Валентина Карпицкая уверены, что открыть пространственно-временной портал поможет хорошая книга. На страницах нового романа «Два царя» перед глазами жаждущей приключений и исторической правды публики предстаёт Москва эпохи Ивана Грозного.
Читать книгу Валентины Карпицкой — это лучше, чем смотреть на прошлое сквозь призму телеэкрана. Произведение написано живым, разговорным языком со старинным колоритом, что усиливает ощущение присутствия в другом месте и историческом периоде. Автор не пытается привнести в повествование современности и не пробует разбавить истину художественным вымыслом, добавляя приукрашивания в стиле Александра Дюма. Цель писательницы не преподнести ещё одну фантазию, выставив её реальностью, а действительно максимально полно, насколько это возможно из двадцать первого столетия, отразить шестнадцатый век с его бесконечными смутами, интригами, опасностями, борьбой за власть.
Перелистывая страницы, читатель познакомится с великим князем Московским, а также его верным помощником Саин-Булатом. Два разных по душевному складу человека, два правителя с непохожими подходами к обеспечению благополучия для своего народа, две судьбы, которые пересеклись в одной точке, две драмы, развивавшиеся на фоне непростых событий — всё это и намного больше в романе «Два царя», изданном в рамках программы «Новые имена».
«Ларцы Скардерии», или Путешествие в мир магии и любви
Одна из основных страстей современного человека — путешествия. Но чтобы отдохнуть от повседневных проблем и немного развеяться, необязательно прямо сегодня бежать в аэропорт и садиться на первый же самолёт. Получить яркие впечатления и сильные эмоции можно, открыв книгу и переместившись вместе с героями даже не в Париж или Нью-Йорк, а в совершенно новый, неведомый и интригующий мир.
Книга Анны Плехановой «Ларцы Скардерии», которая была выпущена в издательстве «Союз писателей» по гранту "Новые имена современной литературы", — это настоящий портал туда, где магия не фантастика, а реальность. Роман имеет элементы сказочности, но преподнесённой так правдоподобно, что читатель невольно верит — где-то непременно есть та вселенная, окошко в которую приоткрыла автор, чтобы каждый мог насладиться чудесами и пережить горячую любовную историю.
О чём же эта удивительная книга? Главная героиня по имени Джема, потерявшая память при странных обстоятельствах, встречает двух закадычных друзей Ланка и Грола. Кажется, что случайность, которая свела их вместе, была предопределена самой судьбой. Ведь где-то там, в руинах разрушенной тысячелетия назад столицы Скардерии, высвободилось большое зло. Бывшие короли, владеющие магией и прославившиеся своей жестокостью, вновь жаждут власти и готовятся захватить её. Чтобы остановить их, придётся вспомнить прошлое и узнать правду о своём происхождении, пережить множество приключений и понести невосполнимые потери. Когда каждый нерв напряжён, рождаются чувства, кружащие голову и сводящие с ума. В этом калейдоскопе опасности, страстей, надежд и разочарований можно ли остаться собой и выполнить предназначение?
Книга содержит яркие описания, создающие иллюзию присутствия в другом мире. Вселенная масштабная и разноплановая, с культурными различиями и наличием сверхъестественных разумных рас, никогда и нигде раньше не встречавшихся. Характеры персонажей живые, со своими достоинствами и недостатками. Им присуще умение глубоко чувствовать и метко шутить. Интрига очень острая. Развязка неожиданная. Финал заставляет о многом задуматься и прослезиться.
Открыв «Ларцы Скардерии», читатели получат возможность вырваться из замкнутого круга, стереть границы и позволить себе провалиться в омут из расплавленных эмоций.
Пресс-служба издательства "Союз писателей"
Читайте также:
Литературный конкурс. Издательский грант
Писатель и издательство. Наталья Шарапова о сотрудничестве с СП
Человек и время: писатель Лев Альтмарк о вмешательстве в естественный ход вещей
Мистическое закулисье кабинета писателя. Тайна новой книги Любови Черенковой
Саша Кот об иллюзиях и правде публикации книги
Рождение книги можно сравнить с волшебством и назвать ёмким словом «чудо». Люди, переворачивая первую страницу, переносятся в иную реальность. Они наслаждаются каждым моментом путешествия по этой удивительной вселенной, которая никогда и нигде не существовала, кроме воображения одного талантливого человека – писателя. Когда чтение подходит к концу, отпускать любимых героев не хочется. Но если продолжения у истории нет, продлить общение можно лишь одним способом: вернуться назад во времени и узнать, как шла работа над любимым произведением.
Совсем недавно в издательстве «Союз писателей» был опубликован шпионский детектив «Иллюзия правды», вышедший из-под пера нашего современника Саши Кота. Это динамичная, остросюжетная история, где всё не такое, каким кажется. Купив квартиру у симпатичного парня, главная героиня начинает ремонт. Делать его помогают друзья. Компания находит спрятанный в стене дневник неизвестной женщины, которая жила в этих стенах более двадцати лет назад. В качестве развлечения молодые люди приступают к чтению чужих откровений и постепенно понимают, что исповедь, начавшаяся как рассказ о любовных неудачах, на самом деле настоящий детектив с угрозами, похищениями, убийствами. И информация, почёрпнутая из воспоминаний незнакомки, совпадает с заметками в газетах того времени. Но всё кажется словно искажённым. Будто где-то закралась большая ошибка. Пытаясь выяснить правду, друзья не замечают, как то, что обещало веселье, окрашивается в палитру опасности. Ибо есть вещи, не имеющие срока давности, и преступления, не знающие границ государств.
«Авторская идея была показать три самостоятельные иллюзии, наиболее часто встречающиеся в нашей жизни – иллюзия правды, иллюзия успеха, иллюзия справедливости. Роман «Иллюзия правды» – это первая самостоятельная история. И если эта история понравится читателям, то вполне возможно, что появятся две другие самостоятельные истории, правда, уже в несколько ином жанре и стиле, – рассказывает Саша Кот. – Герои книги выдуманы, но каждый из них имеет какие-то черты окружающих меня людей – характер, внешность, поведение. Тем не менее, нет ни одного персонажа, полностью совпадающего с каким-то реальным человеком. Что интересно, обращая внимание на другие произведения литературы, я пришёл к выводу, что обычно в книгах герои чётко делятся на положительных и отрицательных. Только в жизни это не так. В человеке столько же хорошего, сколько и плохого. Просто мы частенько воспринимает его через поведение в той или иной ситуации, а это может как положительно, так и отрицательно характеризовать любого. И тогда я решил, что мои герои не будут хорошими или плохими. И их восприятие будет создаваться именно через ситуации, в которые они попадают. Ощущение того, что персонаж похож на обычного соседского парня или девушку, должно присутствовать у читателя. Не нужно воспринимать героя как сказочного принца или принцессу, которые лишены каких-либо недостатков и положительны до тошноты и нереальности».
Когда появилась идея, были придуманы персонажи, началась большая работа, которая, по личному признанию автора, длилась на протяжении многих лет:
«Работа над книгой шла несколько лет. И первоначально, наверное, я писал её исключительно для себя, чтобы посмотреть, могу ли я создать что-то интересное или нет. Не было планов, чтобы она вышла в свет. Лишь случай изменил моё отношение к написанному. Мой друг и коллега показала мне свои стихи и рисунки к ним. И это было очень профессионально. А я возьми и скажи, что пишу книгу для себя. И, как вы понимаете, дальше меня попросили почитать. Тогда книга была ещё не закончена, я отнекивался, но в итоге, конечно, дал рукопись. Через несколько дней мой первый читатель сказала, что если я не завершу книгу и она так и не узнает, чем всё закончилось, то одним другом у меня станет меньше. Конечно, безумно приятно слышать положительный отзыв о своём творении, даже если оно ещё не завершено. И это дало дополнительный стимул довести дело до конца. А после этого она же убедила меня, что книга не должна остаться «в столе», она стоит того, чтобы найти своего читателя».
Однако каждый автор знает, что написать рукопись иногда бывает легче, чем её издать. Мало того, что сеть полнится отзывами разочарованных о деятельности мошенников, так ещё и авторитетные издательства не стремятся брать на себя риски и публиковать произведения неизвестных писателей. Вот и получается, что поиск издателя затягивается на годы, приносит множество негативных эмоций и ощущение собственной ненужности. Саша Кот, как и многие его коллеги, столкнулся с большим количеством сомнений и потратил немало времени, чтобы разобраться, как в современной России работает издательский бизнес, прежде чем ему удалось увидеть свою книгу напечатанной:
«Как только мысль о публикации появилась, тут-то и начались душевные метания. Стоит – не стоит, надо – не надо. Я стал искать на форумах в интернете информацию об издательствах, отзывы и так далее. Ведь очень сложно человеку, не связанному с этой сферой, не ошибиться в выборе. И среди множества издательств достаточно часто положительные отзывы встречались об издательстве «Союз писателей». Я зашёл на сайт в сети «ВК», и мне понравилась размещаемая информация, комментарии, участники. Там-то я обратил внимание на грант «Новые имена». Сначала написал администраторам, чтобы узнать общую информацию об издании, стоимости и прочем. Мне ответила Мария Соседко и, надо сказать, очень профессионально и корректно разъяснила все вопросы. Тогда я понял, что «Новые имена» мне подходят, и, надо сказать, ни разу потом не пожалел. Очень быстро пришла рецензия на книгу. Конечно, ожидая отзыв, я страшно волновался. Одно дело – рецензия людей, которые меня знают и, безусловно, воспринимают моё творчество в неразрывной связи со мной. И совсем другое дело – оценка книги профессиональным рецензентом. Каждый день я заглядывал по несколько раз на электронную почту. И когда она, наконец, пришла, я с волнением открывал файл. Построение рецензии всегда идёт от плохого к замечаниям и выводу. Я несколько раз перечитал рецензию, не веря, что преобладала положительная оценка. Из замечаний предлагалось поменять названия заведений, которые могли совпадать с реальными, существующими в нашем городе, и расширить один фрагмент, поскольку могло быть противоречие по тексту. Но вывод был словно бальзам на душу писателя – рекомендована к публикации. Это неповторимое ощущение – радость, восторг, надежда».
И вот произведение написано, рецензия получена, публикация обговорена. Казалось бы, все проблемы решены, и можно просто наслаждаться мыслью об успехе, пока в издательстве кто-то, остающийся за кадром и выпадающий из поля зрения читателя, работает над последним этапом рождения книги. Но думать так – большое заблуждение. Правда для одних становится неприятным сюрпризом, а для других – радостной неожиданностью. А заключается она в том, что сразу после того, как рукопись оказывается в издательстве, к делу подключается целая команда специалистов: редакторы, корректоры, верстальщики, иллюстраторы, сотрудники типографии. Об этом этапе Саша Кот рассказывает:
«А потом началась работа с профессионалами. Я не лукавлю, это, действительно так. Команда «Союза писателей» – это настоящая команда профессионалов, где все роли чётко распределены, и каждый по максимуму выкладывается, чтобы превратить обычную рукопись в литературный шедевр. Авторам, которые стоят перед выбором, как когда-то стоял я – издать самостоятельно или обратиться к профессионалам, я рекомендую даже не сомневаться – только профессионалы. Тот объём работы, который был проделан с моей рукописью, никогда не выполнить самостоятельно, да ещё и на высоком уровне. Очень грамотная работа дизайнера обложки Алисы Дьяченко. Редактор Нина Каркавина бережно и профессионально исправила текст, сохранив авторский стиль и преобразив материал. И перечислять можно бесконечно. Екатерина Кузнецова, Юлия Радыгина, Сергей Чалый, Екатерина Думова, Мария Соседко и многие другие выполняли качественно, быстро, профессионально поставленную задачу, сохраняя порой терпение и корректность по отношению к нетерпеливому автору, которому хочется побыстрее увидеть своё творение в напечатанном виде. Я очень благодарен каждому из них отдельно и всей команде «Союза писателей». Вы исполняете желания людей, а что может быть лучше этого?»
Сейчас книга готова и доступна широкой аудитории читателей. Александр получил свои экземпляры, которые может отнести в библиотеки или подарить друзьям. Наверное, подумает начинающий писатель, на этом всё – работа завершена. Но опытные авторы знают, что теперь-то и начинается самое сложное. Да-да, более сложное, чем создание текста, поиски издателя и работа с узкими специалистами на этапе публикации. Что же это может быть? Конечно, продвижение!
«Отдельное спасибо команде «Союза писателей», которая осуществляет продвижение книги, – говорит Саша Кот. – Это важная и значимая деятельность, поскольку даже самые хорошие произведения известных авторов могут одиноко стоять на полках книжных магазинов если о них никто не знает. Что уж говорить о книгах неизвестных писателей. А ведь каждый хочет, чтобы его творение жило, читалось и перечитывалось, чтобы читатель переживал вместе с героями все события и ломал голову над загадками и литературными ловушками, расставленными автором. И без хорошей команды специалистов, продвигающих произведение, это просто невозможно. Конечно, я участвую в процессе продвижения, предполагаю варианты и самостоятельного пиара романа в будущем, но всё же привык доверять специалистам. Тем более, что мой первый опыт взаимодействия с «Союзом писателей» оказался более чем удачным. Надеюсь, совместными усилиями мы сможем добиться, чтобы роман нашёл своего читателя».
«Иллюзия правды» – первый роман Саши Кота, но, вполне вероятно, он не станет последним. Будем надеяться, что остальные иллюзии в скором времени будут созданы и увидят свет, а читатель получит возможность побродить по лабиринтам разума, в строительстве которых писатель – настоящий мастер.
Поиск Добра как нить между «пятью странностями» Валерия Екимова
Современные книги – это динамика и экшн, помноженные на любовные страсти. Такого мнения придерживаются многие люди, особенно те, кто не может причислить себя к настоящим библиофилам, а значит, по большей части сталкивается лишь с информацией о разрекламированных историях и их экранизациями. Однако тот, кто действительно любит читать и уделяет литературе львиную долю своего времени, понимает – авторы нового поколения пишут очень разные произведения. И есть среди них необычные, глубокие, выходящие за рамки всех известных шаблонов, а потому достойные внимания. К ним относится новый сборник Валерия Екимова «Неслучайные странности».
Автор предлагает прогуляться по спиралям времени, заглянуть в прошлое, оценить настоящее, задуматься о будущем. Он смешивает жанры и литературные направления, обращается за помощью к философии и психологии, высказывает свои мысли немного фантастично, но честно и непредвзято, выделяя красным курсивом главную мысль. А какая мысль главная? Конечно, трактовка понятий Добра и Зла, которые окружают нас здесь и сейчас, творятся руками простого обывателя и всегда имеют последствия для человечества.
Каков основной посыл «Неслучайных странностей», что есть Добро и Зло в представлении Валерия Екимова, трудно ли издать книгу не в растиражированном жанре сегодня, корреспондент пресс-службы издательства «Союз писателей» решила узнать из первых уст.
Корр.: Назовите главные темы сборника.
Валерий: Не так давно у академика Дмитрия Сергеевича Лихачёва в книге «Мои мысли, воспоминания» мне довелось подсмотреть удивительную идею:
«Время – это форма (по-видимому, одна из форм) существования. И можно точно сказать, зачем нужна эта форма. Всё убегающее от нас будущее необходимо для сохранения за нами свободы выбора, свободы воли, существующих одновременно с полной Божьей волей, без которой ни один волос не упадёт с головы нашей. Время – не обман, заставляющий нас отвечать перед Богом и совестью за свои поступки, которые на самом деле мы не можем отменить, изменить, как-то повлиять на своё поведение. Время – эта одна из форм реальности, позволяющая нам быть в ограниченной степени свободными. Однако совмещение нашей ограниченной воли с волей Божьей, как я уже сказал, – это одна из тайн синергии. Наше неведение противостоит всеведению Бога, но отнюдь не равняется ему по значению. Но если бы мы всё знали – мы не могли бы владеть собою».
Наш, в принципе, современник – академик-учёный на все времена! – самой атеистической на тот момент страны мира вдруг заявляет, что время – это одна из форм реальности… Жизни.
Получается, что есть и друга форма существования.
Какая?
Но не это главное. Здесь важно другое: великий учёный считает, что Время есть величина неабсолютная в различных реальностях, а относительная, «…позволяющая нам быть в ограниченной степени свободными…» на отпущенном нам отрезке. И свобода эта заключается в нашем Выборе понимания Добра и Зла на каждом временном отрезке и каждой реальности, постигшей нас, даже виртуальной, о существовании которой сегодня не знает разве что младенец и глубокий старец.
Вот, пожалуй, это – поиск своего Выбора, точнее, определения Добра во всех временных и даже вневременных реальностях, существующих не по нашей воле, как бы мы к этому ни относились! – и есть, думаю, главная, объединяющая нить пяти неслучайных странностей книги, куда нас забрасывает расшалившаяся Мысль.
Корр.: К каким жанрам Вы обращались, создавая свои рассказы? Чем обусловлен выбор?
Валерий: Честно говоря, я не очень-то задумываюсь, к какому жанру обращаюсь при написании тех или иных своих рассказов. Обычно просто догоняю разбушевавшуюся вдруг, саднящую Мысль. Вот и здесь она, однажды вдруг поверив нашему, несомненно, актуальнейшему сегодня современнику-академику в том, что Время – одна из многих форм существования, вдруг рванула не просто каким-то фантазийным, а глубоко философским и даже, может быть, научным образом, анализируя и сопоставляя имеющиеся у неё факты, вперёд по временному вектору...
(И на том спасибо, что она ограничилась вектором, а не понеслась вслед за Рэем Брэдбери по временному пространству, к примеру, на Марс, Венеру, Юпитер).
…Вот так и получилось, что первая странность залетела в семидесятые годы, пройдя по моим мальчишкам тех лет. Вторая – рассказала целую уйму во многом реальных историй нескольких семей новгородской глубинки на промежутке трёх веков, ставших, волей случая, известными мне, и лишь чуть-чуть забралась в наше недалёкое и вполне прогнозируемое будущее. Третья и четвёртая странности – это вообще простое наблюдение за странностью движения временных форм бытия в некоторых точках материи (земли-матушки), по крайней мере, в головах наших, что очень необычно и безумно интересно. Ну, а пятое, давнишнее размышление, преследующее не одно десятилетие – над некогда услышанной интерпретацией теории эволюции Дарвина, в которой венцом развития явился вовсе не человек, а некий «Лучистый разум», сплетённое со случайно подсмотренной мыслью, кажется, самого гения Эйнштейна о том, что «…если божественное начало отвергается наукой, значит, знаний недостаточно».
Ну, какой во всём может быть жанр?
Только один – простое повествование собственных мыслей на заданную тему в имеющейся точке реальности, куда их вдруг заносит.
Я его почему-то назвал так: страшно-философские искания!
А вообще использую все жанры, которые вижу и читаю, в том числе и утопию и антиутопию («Мы» и «1984»), стихосложение, публицистику, деловой и нормативно-бюрократический язык, иногда даже живопись, позволяющую нарисовать иллюстрацию для несовершенного текста. Это, кстати, не менее интересно, чем просто катиться вдогонку за мыслями. В картинах есть та же искра, что и в стихах: непредсказуемость!
Корр.: Можете дать определение понятиям Добра и Зла применительно к реальному миру?
Валерий: После выхода книги, думаю, что могу, хотя, конечно, это слишком самонадеянно, потому как: «…кто тут безгрешен, пусть первый бросит в меня камень!»
Давайте порассуждаем!
Начнём со Зла.
Во все времена, да и, пожалуй, у всех народов самым большим и непримиримым злом принято считать ПРЕДАТЕЛЬСТВО. Так, к примеру, падший ангел стал таковым злом для всего человечества, предав своего Создателя, не согласившись с сотворением Тем после него самого человека.
Во всяком случае, так начинается летопись появления Зла на земле во всех Вечных Книгах.
Но почему ж тогда Всемогущий Бог не уничтожает дьявола, хотя это Ему, безусловно, по силам, а лишь уравновешивает его четырьмя архангелами?
Но оставим библейские истории в покое, не мне рассуждать о них.
Так вот, по-моему, не всякое предательство – Зло. Уверен, каждый из нас может отречься лично от себя, предав своё личное естество (достоинство и даже честь) во имя чего-то или, ещё лучше, кого-то более важного, чем он сам. И это не будет Злом в случае, если это предательство ведёт к продолжению, укреплению, процветанию Жизни в целом. Это – самопожертвование! Всё, как у братьев Стругацких в «Пикнике на обочине»: «…пусть будет счастье для всех, бесплатно, и никто не уйдёт обиженным» (пишу по памяти).
Всё, что направлено на приумножение жизни – есть Добро, а направленное на её уничтожение, причём в любой, даже кажущейся тебе вредоносной форме, – Зло.
Во всяком случае, так видится это сейчас.
Посмотрим, что на это скажет Время.
Много сложней, когда приходится жертвовать чем-то или кем-то, не принадлежащим лично тебе, но это другая, не личностная, общественная и даже, может, общечеловеческая философия, здесь не стану говорить о ней, хотя и в ней приоритеты те же.
Корр.: В чём, как Вы считаете, ключ к спасению человечества, чтобы оно не оказалось в утопично-антиутопичном будущем, как нарисовано в одном из рассказов сборника?
Валерий: А в этом и есть «Ключ» нашего спасения:
во-первых, в осознании нашего истинного предназначения («…человеку нужен человек…» для полноценной жизни и любви во имя продолжения Жизни) и одновременно нашего постоянного искушения (стремление к получению «максимальных впечатлений» от преодоления, разрушения, всего того, что было до нас);
а, во-вторых, в достижении баланса между ними (предназначение и искушение) в личностном и общечеловеческом плане.
Корр.: Давайте немного пофантазируем, тем более что чтение книги очень этому способствует. Представьте, что, подобно герою «первой странности», Вы перенеслись в собственное прошлое. Решились бы Вы что-то исправлять или оставили всё как есть? Если не секрет, что бы Вы хотели сделать иначе?
Валерий: Безусловно, мне, как и любому из нас, захотелось бы предотвратить, предупредить всех-всех-всех о предстоящей роковой неизбежности, которая волей случая «странности» стала известна мне, чего не делает увлекаемый временной петлёй личного предназначения «мой герой» в той странности. Если внимательно прочитать её, он необъяснимым для себя образом вмешивается в ход своей Судьбы, точнее, раскрывает некоторые глубоко скрытые от него уголки собственной памяти, которая, будьте уверены, ещё много чего предъявит ему (герою) от той встречи на страницах будущих книг в Вашем издательстве.
Корр.: Условно «Неслучайные странности» можно назвать продолжением «Секретов нашего двора»?
Валерий: Конечно!
Как и «Курсантские байки», и «Антилопа», уже изданные в рукописях в Вашем издательстве (обязательно передам Вам их на коррекцию и редакцию, вот только выберу форму, как это лучше сделать).
По сути «Неслучайные странности» – это завершающая книга-путешествие мыслей по временной плоскости… моего срока:
«Забытые диалоги…» (рукописи на Проза.ру) – пятидесятые-шестидесятые годы и не только;
«Секреты…» – семидесятые годы;
«Курсантские байки…» – начало восьмидесятых;
«Антилопа» – конец восьмидесятых;
«Феликс» (пишу теперь) – девяностые и двухтысячные;
«Удивления…», «Неумелые записки» и «Пересказки…» – десятые годы и настоящее;
«Странности» – обобщающий материал, уходящий в бесконечность, о которой осталось дописать лишь эпилог, который, в принципе оставшись незаметным, уже сжат в восемь строк очень сложной рифмованной формы, называемой у знатоков поэзии «квадратом».
Корр.: Та книга рассчитана на детей школьного возраста. А что насчёт новинки? Поймут ли её дети, или читать рассказы лучше родителям? Люди с каким психотипом и менталитетом во всём разберутся и примут то, что Вы хотели до них донести?
Валерий: Мне, кажется, уже доводилось писать, что книга «Секреты нашего двора», хотя и рассказывает о детях в основном десятилетнего возраста, но обращается-то больше к сегодняшним родителям… сегодняшних школьников, повествуя им о жизни их родителей в семидесятые годы, потому как у них, на мой взгляд, безвременье девяностых украло их настоящее детство. Они не читали того, что читали мы в семидесятые, они не горели тем, чем горели мы. Им досталось лишь ослепление моего поколения искушением «разрушать», о чём писал выше. И вот теперь весы Времени, кажется, качнулись в сторону предназначения созидать Жизнь, на это и направлена была та книга, попутно увлекая в нашу увлечённость новое, поднимающееся поколения десятых годов, которое, уверяю всех, много интересней нас с вами.
Так вот, «Странности…», как это ни удивительно, уже точно не нам с вами, а им, сегодняшним подрастающим малышам: коротко и ясно раскрывающие Суть временной нити длиной в одну неравнодушную мысль. Там ведь на самом деле для них, закалённых отсутствием философских догм и правил вседозволенности, всё очень доходчиво и просто говорится о том, «…что такое хорошо и что такое плохо». Будьте уверены, они-то быстро это поймут, много быстрее нас, ибо их созидание Жизни полностью совпадёт с вектором отвержения нашего наследия разрушения девяностых.
Но пока, безусловно, первыми читателями книги станете Вы, рождённые в девяностые, пока ещё молодые и преобразующие, да и первые выводы по книге делать Вам. Но не стремлюсь быть понятым здесь, стремлюсь быть просто услышанным, чтобы «…не было мучительно больно…» за недосказанность, и, вслед за Рэем Брэдбери, шепнуть Миру, когда придёт на то время… напоследок: «Я не пытаюсь предсказать будущее – я пытаюсь его предотвратить».
Корр.: Оба сборника вышли по гранту «Новые имена». Откуда Вы узнали о программе?
Валерий: Из группы «Союз писателей» в сети «ВКонтакте» и на страницах сайта Вашего замечательного издательства, где зарегистрировался около трёх лет назад.
Корр.: Трудно было решиться в первый раз подать заявку? В чём заключались Ваши сомнения и страхи на тот момент? Оправдались ли они?
Валерий: Пожалуй, трудно.
Но это, скорей всего, связано с моим основным родом деятельности, весьма далёким от сочинительства. А ещё, безусловно, с полным отсутствием знаний в области издания книг, да и, пожалуй, правильной работы с текстом. Ведь наличие богатого воображения и приличного жизненного опыта – хотя и важная, но лишь маленькая частичка в доведении своих откровений до читателей.
Корр.: Нужны ли консультации с редактором и корректором, или Вы считаете, что без них можно обойтись?
Валерий: Безусловно, нужны.
Они – профессиональные проводники в мир литературы слепцов-писателей, одержимых не облечённой в броню переплёта своей голой идеей.
Корр.: Какие чувства Вы испытываете, когда держите в руках готовую книгу? Стоит ли это тех усилий, которые приходится затратить сперва на написание историй, а потом на их публикацию?
Валерий: Как и в прошлый раз, прежде всего, чувство глубокого облегчения от высвобождения от непосильной ноши некоего сокровенного «знания», которое как-то неожиданно, вдруг, обрушилось на голову.
Теперь оно уже не моё!
Оно в надёжных руках читателей и, конечно, её творцов – всего замечательного коллектива издательства «Союз писателей», работающего над выходом этой книги!
Теперь в ней, как, кстати, и сказано в повести «Потерянная тетрадь», есть и Ваши, господа-товарищи, мысли, а скоро к ним добавятся мысли её будущих читателей. А значит, она будет жить уже совершенно своей, не зависящей от нас всех жизнью.
Удачи ей в этом Пути!
Это ли не созидание?
А значит, и мы с Вами положили свой кирпичик в своё истинное предназначение, в Добро.
Ради этого стоит затратить любые усилия!
Корр.: Не сомневаюсь, что Ваша книга и правда способна пробудить некоторых читателей от спячки и сделать их чуточку менее равнодушными и капельку более ответственными за свои поступки.
Корреспондент пресс-службы издательства «Союз писателей»
Екатерина Кузнецова
