Почему-то зайчиха вывела потомство не в поле, не в посадке с деревьями, а на одной из заброшенных дач. Заросший сорняками участок до поры до времени скрывал выводок от посторонних глаз. Зайчата выросли, окрепли и затем разбрелись по всему дачному посёлку.
– Надо от них немедленно избавляться! – обеспокоенно рассуждали дачники. – Они уничтожат морковь и капусту! И оставят нас без припасов на зиму...
Однако зайцы пока никому не приносили вреда. Очевидно, им хватало сочной травы, буйно вымахавшей после июньских дождей.
Неожиданно у зайцев появились первые враги. Это были Вовка и Димка, проводившие летние каникулы на даче. Друзья, смастерив луки из ивовой лозы и стрелы из тонких прутиков, выслеживали длинноухих. Там, где чаще всего бывали молодые зайцы, Вовка и Димка ставили силки – петли из толстой рыболовной лески.
– Привет, охотники-следопыты! – здороваюсь я с ребятами, которые проходили мимо. И начинаю им выговаривать: – Зачем вы ополчились против бедных зайчишек? Пусть живут, они же – часть природы...
– Да мы их и не собираемся убивать! – выпаливает Вовка.
– У нас совсем другое на уме! – добавляет Димка.
– А что же у вас на уме? Для чего тогда ходить с луками, к чему ставить силки? – я не отстаю от ребят.
Друзья тут же горячо пускаются в объяснения.
– Стрелами мы гоним зайцев туда, где стоят ловушки...
– Чтобы они поскорее попали в силки...
– Что-то я вас совсем не понимаю! – перебиваю я друзей.
– Нам их надо поймать живыми! – продолжает растолковывать Вовка.
– Мы их посадим в клетки и будем воспитывать как кроликов, – дополняет Димка.
– Ах, так вы намереваетесь их спасти! – наконец догадываюсь я. – Чтобы ни настоящие охотники, ни голодные собаки их не извели...
– Вот-вот! – радуются юные дачники. – Совершенно верно!
– Вряд ли что у вас выйдет, – с сомнением качаю головой. – Сколько волка ни корми, а он всё равно в лес убежит. То же и к зайцам относится...
– Несколько тысяч лет назад люди превратили из волка собаку, а кролика из зайца, – стоит на своём Вовка.
– Одомашнили, – заключает Димка мысль товарища.
Наш разговор вдруг прерывает отчаянный визг. Мы втроём бросаемся на шум и видим такую картину. В петле бьётся щенок. Глаза у него выпучены от страха, он скулит беспрерывно и беспомощно.
Я опускаюсь на колени и пытаюсь освободить леску, но петлю затянуло так крепко, что она ни за что не поддается.
– Скорее за ножом! – даю команду ребятам.
Димка, более вёрткий, метнулся к дачному дому и мигом выбежал оттуда, держа в руках спасительный нож.
Когда я разрезал леску, Вовка взял щенка на руки. У того из глазёнок текли слёзы, и он с доверчивостью принялся лизать Вовкины щёки, словно благодарил его за спасение от неминуемой гибели.
«Этот малыш, может быть, впервые выполз на белый свет из какого-нибудь укрытия, где его родила дачная собака Пальма, – подумал я. – Мать ушла на поиски пропитания, а сынок в это время решил проявить самостоятельность. И первое же путешествие по огородам чуть не закончилось для него трагически...»
Димка погладил мохнатого симпатичного пёсика.
– Ого, как у него колотится сердечко! Сильно-сильно! – восклицает он.
– А давай-ка возьмём его на воспитание, – предлагает Вовка.
– Ну, их – этих зайцев! – соглашается Димка. – Собака – друг человека!
– Правильно вы решили, – хвалю я друзей. – Щенок вырастет и будет вам верой-правдой служить. А зайцы пусть на воле живут...
Вовка и Димка в этот же день поснимали все расставленные силки.
А вечером прибежала на свидание к сыну Пальма. Она вовсе не возражала, чтобы ребята воспитывали щенка. Друзья уже имя ему придумали.
– Запомни, теперь его зовут Тарзан, – объяснили ребята Пальме.
