Новая осень
«Этим летом у кого-то из нас случилось что-то чудесное. Море, рассвет, горы или любовь.
Этим летом у кого-то из нас что-то чудесное не случилось. Море, рассвет, горы или любовь. И это нужно лету простить.
Потому что сегодня абсолютно одинаково для всех случилась наша новая осень.»
Ольга Демидюк, «Случилась осень»
Прошлым летом я увидела все рассветы. Этим – лето и даже сны.
Я копалась в грядках и собирала гнилые яблоки, подвязывала с Олей розы и визжала от больших пауков, червяков и улиток. Я вообще визжу от всего, что медленно ползает, выглядит маленьким и жирным или не понятно, укусит или нет. Поэтому и купила огромную толстую книгу про насекомых – не потому, что я их люблю, а потому что боюсь. А когда у страшного появляется имя (чешуйница серебристая, златоглазка радостная, медведица-госпожа), то и страшно уже не очень. Даже порой забавно. Или вообще смешно.
Этим летом я спрашивала у других о себе важное. А именно – в чем моя сила. Потому что мне иногда совсем было нечем чувствовать, нечем любить. Я была как плохое бумажное полотенце: расползалась на мокрые лоскуты. Мне не «лучики добра» нужны были (Господи, да кому они нужны на самом деле-то) – мне хотелось слов, бросив которые в землю, я бы могла прорасти, и не пустоцветом.
Этим летом ко мне в сон приходил один и тот же человек, с которым у нас никогда ничего не было, но там, во сне (и это снится уже много-много лет), мы как будто любим друг друга. (Карандашной заметкой на полях: «Кайпиринья сердца» Макс Фрай. Я в конце плакала почти навзрыд – «это был очень хороший последний раз, потому что мы не знали, что он последний…»).
При этом я давно верю в то, что все люди, которых ты видишь во сне, – это на самом деле ты, какая-то твоя субличность, принявшая форму того или иного человека, чтобы помочь тебе через образы разобраться, что происходит. И вот этот мой вечный неслучившийся любовник – для меня о том, как сильно я боюсь себя любить. Даже когда говорю, что люблю.
(А в другое не верю.)
Этим летом ко мне приезжали люди, иногда я стелила им в маленькой комнатке на втором, на утро готовила сырники, варила кофе. Этим летом я поняла, как тоскую по таким разговорам – когда не нужно оборачиваться на дверь, стараться «не наговорить личного, лишнего», пропускать информацию через фильтр. Не просчитывать наперед, не думать, где аукнется, где вылезет боком, когда припомнится. А слушать и говорить – как дышать, как бежать, как прыгать с разбегу в воду и плыть по течению на спине, быть пустой и наполненной одновременно.
Вот говорю я, а вот ты.
А вот небо за окном вышито серебряной ниткой.
И это красиво.
Этим летом стало важным не приукрашивать действительность, не делать ярче цвета и тоньше лицо, а являть себя миру такой какая есть, без ретуши. Потому что мне тридцать три, а не двадцать восемь. У меня вот тут и тут – морщины, там – шрам, здесь – такая себе история личной жизни. Мне уже поздно хотеть быть другой или наивно верить, что я могуей быть, что у меня есть время.
Но на что у меня действительно есть время – так это на то, чтобы успеть задать свои вопросы. Набраться смелости, куража, иногда – просто набраться. Снова сделать наливку из черноплодной рябины, пить ее потом у огня, плакать и засыпать в обратном порядке, где самое сладкое, самое нежное – всегда сейчас, а не под утро.
Этим летом было по-разному, но никогда – по-моему.
Эта осень здесь для того, чтобы это исправить.
Запись Новая осень впервые появилась Собиратель звезд.
От чего тебя прёт?
Мой критерий правильности прост: когда внутри все пищит и подпрыгивает от радости. Не обязательно всегда (я даже не знаю, бывает ли так, чтобы всегда), но время от времени – обязательно.
Так ощущается на кончиках пальцев зуд букв, готовых сорваться, отлиться в слова, стать текстом, в котором «каждое слово хочется взять, повертеть в руках, поцеловать и вернуть на место» (Ксения Егошина).
Так ощущается еще не любовь, но уже симпатия, уже интерес, уже не случайность, а данность – волнительная, непредсказуемая, будоражащая. И сердце бьется честнее, отчаянней и сильней, запускается маленький внутренний метроном, и ты знаешь – осталось совсем немного
до полной
иллюминации
в голове.
(Перефразируя писательницу Энн Ламотт, когда можно любить – надо любить, а не бояться, что выйдет плохо.)
Стихи, картины, фотографии, тексты, лучшие разговоры – все рождается из состояния «когда прет», когда молчать невозможно или, наоборот, – нельзя не заткнуться и не начать слушать. Когда становишься даже не лампочкой – а звездным небом, и если не достать камеру и не снять, если не записать, не взяться за кисть, не выйти на ринг, не встретиться, не побежать, не решиться сделать – то здесь и сейчас ты немножко просрешь себя. Пусть самую малость, но увы – уже безвозвратно.
Мурашечки.
Когда тебя прет, по телу бегут мурашечки.
Не те, которые еле ноги волокут, жирные от своей осторожности, правильные до зубовного скрежета, за которых никогда не бывает стыдно (и гордо тоже), а такие, с ветерком, матерком, не в бровь, а в глаз, способные не только пробежать по спине, но еще и цапнуть.
(Как же я люблю работать с такими людьми, как же я люблю отдавать себя на такие идеи! Потому что это похоже на хороший секс и всегда дает тебе больше, чем забирает.)
Никакими деньгами не утолить голод по смыслу – и поэтому знаменитый вопрос из лекции дизайнера Димы Салливана: «Не ху…ню ли я делаю?»лучше задавать себе каждый день, мысленно проверяя им так же и то, что творят другие.
Потому что где смысл, там радость, там внутренний свет, там сложнее выгореть, сдаться на полпути.
Там, в конце концов, то, что всегда остается в тебе, за тебя и с тобой – твое лучшее Я.
И, конечно, мурашечки.
Запись От чего тебя прёт? впервые появилась Собиратель звезд.
Непобедимое – это когда твоей правды достаточно
Говорю Саше: «Камю как-то сказал: самой холодной зимой я узнал, что внутри меня – непобедимое лето. Вот внутри тебя – живет непобедимое лето?» На что муж ответил: «Не уверен насчет лета, но точно что-то НЕПОБЕДИМОЕ».
Всегда ему в этом завидовала.
Впрочем, непобедимое не обязательно должно быть громким и очевидным, заметным, как минус двадцать на улице, острым, как скальпель. Но оно точно есть – в каждом и любом из нас, даже когда неудача за неудачей, и жизнь кажется не просто черной зеброй, а вообще одной большой жопой под ее хвостом.
…Я чувствую непобедимое, когда на рассвете, который легко принять за ночь, из леса в деревню приходит густой туман. Сначала он проглатывает дома у кукурузного поля: раз – и будто не было ничего. Два – и вот он уже пробирается в сад. Три будет тогда, когда он сожрет и наш дом – спустится в камин по трубе, обглодает крыльцо до косточек. Если повезет, мы проснемся там, где заснули; а если очень повезет – то не там.
Каждый раз, заходя в наш мрачный и дикий лес, я чувствую себя чужаком. Маленьким уязвимым чужаком перед большим и грозным непобедимым. И я знаю, что лес это чувствует тоже.
В вершинах старых елей и сосен висят обломки гула идущих на посадку самолетов, а под ногами, во мху, если хорошо поискать, можно найти отблески их огней. Я вижу тропы, петляющие между черничником и вереском, но боюсь по ним идти. «Что-то непобедимое!» – отважно шепчу я под нос, покрепче прижимаю сына к себе и… поворачиваю обратно: мое непобедимое никогда не отличалось ни храбростью, ни безрассудством. Но оно исправно хватало меня за шиворот за два шага «до», каким бы отчаянным не было продолжение этой фразы.
Именно оно заставляло просить о помощи,
говорить «останься»,
говорить «уйди»,
оставаться и уходить самой.
Непобедимое – это вращать колесо рутины там, где скучное и божественное намешано в одной кадке, лепить из этого теста нежнейшие домашние куличи. Просыпаться и рассыпаться – вишневыми косточками ли, яблоками ранетками, крупными спелыми сливами. Вывалившись однажды из насиженного кармана всевышнего – на мороз, на стужу, – превратиться в цветущее дерево по весне.
Непобедимое – это черный большой паук, которого мы каждый раз выносим в тряпочке из дома на улицу, чтобы через неделю он вернулся опять как ни в чем не бывало:
ха-ха-ха, деревенские дурачки.
Непобедимое – это разрешить себе не побеждать. Не ходить строем, не рваться вперед. Щелкать клювом, когда остальные не щелкают. Пользоваться правом брать время на «подумать», а не решать тут же, словно тебя приперли к стенке. По-настоящему важные вопросы не требуют сиюминутных ответов. В конце концов, даже паучок дает себе неделю на возвращение – неспешное, обстоятельное, деловое.
Чем ты хуже паучка?
Непобедимое – это еще и про то, что «твоей правды достаточно» (Б. Браун). Меня поразила в свое время эта мысль: признание ценности собственного опыта. Оказывается, можно не оборачиваться все время назад, ища глазами поддержки «более умных» или «опытных». Не страдать от того, что у тебя не так, как у других, и этих других гораздо больше, и оттого на их фоне ты выглядишь статистической погрешностью, нелепой ошибкой. Непобедимое – это не бояться считать свои идеи и желания важными, и это настолько тяжело и непривычно, что семь потов сойдет, пока научишься.
Непобедимое – это «когда они придут, мы будем готовы». Впрочем, мы будем готовы, даже если они не придут. Черт с ним, с летом.
Главное – что-то НЕПОБЕДИМОЕ.
Неотделимое,
неотчуждаемое,
твое.
Запись Непобедимое – это когда твоей правды достаточно впервые появилась Собиратель звезд.
У тебя есть ты – ты справишься
То, что проявляется, когда внешнее теряет смысл – от необыкновенной усталости, обиды, разбитого сердца или утерянного доверия; когда включается автопилот и выключаются чувства, гаснут внутренние маяки, выходит из строя душевный компас.
Именно тогда – неожиданно, но всегда предсказуемо – наступает момент, когда отчаянье вздох за вздохом рассеивается, и даже в самые трудные минуты приходит покой. Так бывает после долгого плача навзрыд или завершения крайне сложного и утомительного дела: внутри разливается тишина, и ты ощущаешь себя будто в больших и теплых ладонях Бога.
Это – проявляется самость, лежащая глубоко внутри. Даже не так – являющаяся этой глубиной. Безопасной, поддерживающей и надежной. Она во много раз крепче тебя – в тех категориях и степенях, в которых ты привыкла о себе думать, и никак не связана ни с самооценкой, ни с оценками и суждениями о тебе других – сколько бы ты ни говорила себе: «Никогда ничего нормального у меня не бывает»; сколько бы ни твердили тебе в ответ: «Ты права».
“Ты можешь меня закрасить, но я по-прежнему буду здесь”.
В психологии самостью называется архетип, отражающий глубинный центр человека, его целостность. Я же ощущаю ее как спину огромного кита, лежащего на дне океана. Нечто незыблемое и непреходящее, что есть в тебе, пока ты трепыхаешься на поверхности, сражаясь со штормом. Волны накрывают тебя с головой, вода заливается в нос и уши. Тебя носит, как бумажную лодочку на ветру – из виду теряются берега, ломает грот-мачту.
В принципе, обычное дело, когда «жизнь переворачивается с ног на голову и пропасть под ногами не становится небом» (М. Павич). И еще обычнее – когда день за днем, год за годом ты ожидаешь от окружающих людей того, чего они не могут дать: от холодных – эмоций, от глупых – ясности, от угрюмых – радости бытия. И вместо того чтобы позволить другим жить так, как они себе придумали, начинаешь крестовые походы благих намерений – переделать, переубедить, «растормошить». А когда не получается (а оно всегда не получается) – разочаровываешься, сокрушаешься о потерянном времени и жалеешь себя.
И вот именно в такие моменты, когда больше нет сил сочинять мечты и видеть смыслы, тогда, когда однажды утром в жизни наступает ночь, ты вдруг ощущаешь, что сможешь дождаться рассвета. Потому что ресурс находится – появляется будто бы ниоткуда, но на самом деле – изнутри.
И ты начинаешь обращаться с собой по-другому – нежнее и проще и стараться себя утешить, а не добить. Это взяла бразды правления твоя самость, временно отключив суматошный тревожный мозг. Ее задача – делать все, чтобы ты оставалась целой и невредимой, выходила из крайностей с верой, из драм – живой. Ей, ему – этому центру внутри – не нужны твои метания и выходы из зоны комфорта. Он как защитный трос от перегрузок, средоточие принятия и поддержки, персональный фан-клуб и база, которая безоговорочно «за тебя».
Особенно, когда «Хьюстон, у нас проблемы».
Особенно тогда.
«У меня есть я, мы справимся», – я повторяю эту фразу всякий раз, когда кажется, что «я самый одинокий Ож в мире», и даже самые близкие люди – какие-то непонятные чужаки. И в тот момент, когда от усталости или обиды опускаются руки и все становится «пофиг и все равно», я неожиданно нащупываю землю под ногами, понимая: нет, это не конец, это – начало.
Моя точка сборки. Моя возможность вспомнить, что если я столько лет как-то же живу, несмотря на меняющиеся обстоятельства и меняющихся в них же людей, значит, и в этот раз смогу – пережить, адаптироваться и выплыть. Прийти в себя, к себе, какой бы длинной ни получилась дорога. Без суеты, без компаса – по чутью.
А главное – без оглядки на других, без сверки с их ожиданиями. Потому что то, что раз за разом отстраивает тебя после внутренней хиросимы, ничего не знает про них, но знает все про тебя – настоящую, смелую и живую.
Так что не переживай из-за того, что не переживет и дня – растворится туманом в поле среди забот. Даже если сейчас происходящее видится концом света, вспомни – сколько их уже у тебя было? Ну правда – сколько?
И ведь тогда ты не то чтобы «брала себя в руки», а просто делала все возможное с тем, что есть. И – помогало.
Поэтому пусть рассыпается, пусть крошится, как лед, пусть ломается: у тебя внутри есть то, что спасет и вылечит. Только доверяй. Только слушай себя. Только не забывай:
у тебя есть ты.
Запись У тебя есть ты – ты справишься впервые появилась Собиратель звезд.
Совпадайте с собой по краям и цените происходящее
Я верю в то, что со Вселенной нужно контачить. Учиться видеть знаки, развивать свою чувствительность к ним. Эпизодически внутренние радары настроены на принятие сообщений, почта с птичьего полета идет ежедневно: случайно оброненными фразами прохожих, песней в таксо, надписью на майке велосипедиста. Сны напитываются символами, как вплавь, и все, что остается, – слушать, слышать и не забивать фильтры грязью.
А до этого времени – принимать все происходящее как дорогу, которую нужно пройти, а мало-: неграмотный досадную необходимость и временное неудобство. Все неудобные состояния – хорошая обычай проживания этих состояний. Внимательного и осознанного, как утро в деревне.
Без затей проживать их нужно в момент, когда они случаются, а без- заранее или постфактум. Вечная беда «обдуматых» – постоянно валиться или в прошлое, до мысленной изжоги пережевывая сказанное, либо в будущее, стирая до основания еще совсем не ношенные мечты. Происходившее под носом проходит и не замечается – еще вчера никак не было морщин, сегодня – уже две глубокие.
Отстаньте с реальности. Не надо указывать ей, какую форму пить, как случаться. Божки несовершенства чешут свои животики в ожидании еды – кормите их во всем, что в вашей картине мира «не дотянуло» до ожидаемого. Другими словами, если бы вы купили на рынке хорошие сливы, а придя к домашним пенатам, обнаружили в них горсть плохих, не расстраивайтесь и не поминайте лихом продавца, безвыгодный злитесь, не раздражайтесь. Мысленно скормите возникшие дурные мысли о комок-то, чем-то или самой себе маленьким богам несовершенства, сим бесплотным толстым радостным созданиям – и наблюдайте, как светлее, хлеще и легче тут же становится на душе.
Говорить самой себе «да, я не идеальна» – дорогого стоит. Общонадо почаще отпускать себя с миром, чтобы наконец-ведь этот самый мир обрести. Мой любимый урок ради самопринятие я получила из уст очень хорошего, адекватного и талантливого специалиста, какой-нибудь на вопрос, почему она что-то забыла зафонарить в макете, ничтоже сумняшеся ответила: потому что я говнодизайнер.
Вона и все. И мир не рухнул. Это не обязательно базарить вслух, но не лишне напоминать себе об этом, в ближайший раз попав в тиски собственных представлений о себе как об идеальной матери, жене, дочери, подруге река работнике. Черта с два! – вы такие же добрые, живые, смешные, нелепые и человечные, равно как и все остальные. Мы не должности на визитках, безлюдный (=малолюдный) семейные статусы, не механические тела с искусственным интеллектом – да мы с тобой люди.
Вселенной нравятся честные и смелые. Несгибаемо стоящие на ногах, земные, обветренные. С ними интересно являться) признаком, они умеют быть благодарными. Мне они тоже ахти нравятся. В них я чувствую свою стаю. Я очень берегу таких людей.
Ошеломляюще, но я только сейчас понимаю, как важно для спокойного течения жизни пройти циклиться на себе. Вычистить голову от всех сих бесконечных «хочу, хочу – еще больше, дальше и выше» и протестироватьжить так просто, как только возможно. Сместить середина с бесконечной внутренней рефлексии на то, что происходит кругом, выключить режим оголтелого потребления и начать ценить состояния свободы и тишины, приискатьрадость своего мира, своего круга.
Часом ты понимаешь, что наигрался не только в этот град, но и в себя,жить становится на порядок легче. Ми нравится представлять себя временной и прозрачной и не цепляться ради людей, вещи и отношения, позволяя им заканчиваться и меняться в) такой степени, как им вздумается, переживая собственные ритмы сближения и отдаления. Кончено течет, все меняется, и я осознанно ставлю в начале этой словоблудие слово «пусть».
Я напоминаю себе дышать глубже, и что «человек, тот или иной пришел к тебе, – твое самое важное дело на сегодня». А покамест веду «дневник хорошего»,куда записываю мелочи, наполнившие пятница теплом, будь то лепка грибочков с вареной сгущенкой, новая точилка угоду кому) карандашей или пропахшая костром футболка. Это мой как сказать Вселенной спасибо: я вижу, я это замечаю, мне сие нужно и нравится, пожалуйста, продолжай…
Ну а чтобы сделать оный пост полезным с практической точки зрения, расскажу об одном хорошем методе определения своих истинных чувств в области тому или иному вопросу. Часто так бывает, зачем надо принять какое-то решение, а ты стоишь буридановым ослом и мало-: неграмотный знаешь, что выбрать. Уже не помню, откуда я узнала эту технику, только она действительно очень сильная и действенная: когда разрываетесь в ряду двумя решениями, мысленно примите одно из них. Но токмо очень твердо и безоговорочно, словно альтернативы для вас и безвыгодный существовало, и не было никаких сомнений. А потом проживите в этом решении Вотан-два дня или даже неделю (чем серьезнее ответ, тем дольше). Никаких действий не предпринимайте, поведение свое приставки не- меняйте и никому о своем внутреннем решении не говорите (сие важно). Удивительно, но очень скоро вы почувствуете, что тело начнет откликаться на мысли: вы либо почувствуете доступность и абсолютное чувство правильности данного решения («да, это не что иное то, чего я хочу»), либо ощутите жуткую тоску и жалость, как обычно бывает при прохождении точки невозврата.
Сто крата проверяла, работает: помогает понять, чего же душа хочет объединение-настоящему, а что – обычная сезонная блажь, приступ дури.
Совпадайте с собой по краям и цените происходившее.
Напоминаю – это чистовик.
Запись Совпадайте с с лица по краям и цените происходящее впервые появилась Собиратель звезд.
