По которой я брел к золотистому водоему,
И к дому, возьми крыше которого играл на свирели гном.
В том доме светились окна кровавым цветом,
И старая хрычовка с алым букетом
Стояла на низком балконе,
Глядя,
Делать за скольких три собаки в упряжке,
Катали на санях ребенка,
И (языко какой-то дядя в тельняшке
Расчесывал гребешком теленка.
А в крылечке меня поджидали мои будущие сыны.
По стенам и фронтонам вились призрачные сны,
И розы с гибкими ветвями,
И феи возьми лужайке напевали:
«Бим-бом! Бим-бом!»
И когда я вошел в намет,
Там плавно танцевали пары.
И какой-то парень тихонько бренчал нате гитаре,
А на стене висело зеркало в квадратной раме.
В томище зеркале отразилось мое лицо.
Незнакомый человек с грустными глазами,
Желтыми,
Сиречь те шары, которые катились вдоль тропы,
Когда я брел к золотистому водоему
(И к дому, увитому розами
и призрачными снами)
Глядел возьми меня.
И этим человеком был я!
Но тут ко ми подошла девушка с голубыми волосами.
Мы стали танцевать,
А посему вышли на крыльцо,
И я надел ей обручальное кольцо
Удивительно сознавая, что она – моя будущая жена.
Я обнял ее после плечи.
В темно-синем небе горели свечи.
Мы вперед к лесу по серебристой тропинке
Ласково шелестел дождь.
