Вентиль
Как жаль, что сон закончился. Холодно. Надеюсь, будильник зазвонит нескоро. До чего противный запах, и зачем только в газ добавляют эту ужасную отдушку? Уверен, голова болела бы меньше, если бы её там не было. Ещё и ведро вчера поленился вылить. Ладно, попытаюсь уснуть ещё раз…
Как всё-таки приятно просыпаться до будильника, ведь всегда есть надежда поспать ещё немного и надежда на то, что ты проснёшься в более сносной обстановке…
До чего противный звук издает эта мерзкая будилка! Или мелодии, под которую просыпаться приятно, и вовсе нет? В любом случае нужно вставать — не хватало ещё умереть рядом с этим ведром. Хотя, в общем-то, какая разница, где и как умирать?
Все, встаю. Как же холодно. Только бы перекрыть вентель и одеться поскорее, может тогда и голова начнёт соображать лучше.
Так, нужно позавтракать; надеюсь, я вчера не забыл оставить себе чего-нибудь на завтрак.
Отлично, почти полбанки тушенки и немного хлеба. В газе есть один минус, кроме вреда для здоровья и быстрого отупения — еда становится какой-то уж слишком несъедобный и перестаёт влезать в горло, но зато сны ярче. И ведь, по большому счёту, какая разница, какой вкус у еды, если вокруг вечно пахнет ссаниной? Сон явно важнее.
Совсем закончились деньги, об отоплении и воде даже мечтать не стоит, а на работу такого, как я, вряд ли кто возьмёт — слишком уж я потрепано выгляжу. Придётся впаривать последнюю мамину икону. Потом придётся собирать бутылки, но это будет потом.
Господи, лучше бы не заглядывал в зеркало. Как впали щеки, а глаза смотрят как-то уж слишком бессмысленно. Неужели я когда-то нравился девушкам?
Так, надо собраться, не время ныть над утраченным счастьем. Да и мне ведь только кажется, что раньше было лучше. Чувствовал я себя точно так же.
Ненавижу весну. Ботинки ещё со вчерашнего дня не высохли, а сейчас придётся их снова мочить.
Нахрен все это, слишком уж ебаное настроение, а делами можно и завтра заняться. В таком дерьме даже Раневская обычным кролем не поплавает.
И всё-таки, что мы на сегодня имеем? Еды нет, желания идти за ней тоже, но зато балон ещё не совсем пуст, да и сигареты ещё не все закончились. Надо покурить, послушать музыку и успокоиться, но сначала уберу зеркало. Хотя, лучше всё-таки оставить, ведь следить за своим состоянием интересно, да, к тому же, иногда полезно испортить себе аппетит.
Ага, на телефоне почти нет заряда, а в Эльдорадо меня уже не пускают. Ну и к черту его. Все равно я уже привык просыпаться до будильника, а любимые песни я знаю наизусть.
Забавно, но газ забирает у меня силы, и скоро я даже вентиль повернуть не смогу.
Полежу, может получится уснуть ещё раз.
И всё-таки, кто такая эта Ухти-Пухти? Какой глупый вопрос, такой только под газом прийти в голову и мог. Кажется, он мне постоянно перед сном в голову лезет, и я постоянно вспоминаю, что уже думал об этом. И каждый раз, вместо рассуждения о том, кто это, я вспоминаю, что когда-то думал об этом. Чёрт, эта мысль тоже уже была. Но раньше я этого не замечал. Новый уровень? Вроде скоро усну. Как приятно шипит газ.
Сколько времени прошло? Телефон, судя по всему, уже сел. Забыл выключить музыку. Газ тоже уже кончился. Хочу курить.
И тут газ кончился! Придётся идти за спичками. Кажется, у меня уже вся квартира провоняла этой отдушкой, теперь мне никогда не избавиться от головной боли. Оно и к лучшему. Хотя, к какому ещё лучшему? Что хорошего в голове, которая вечно трещит по швам? А вот и спички…
Каким же надо быть идиотом, чтобы зажечь спичку в квартире, наполненной газом? Главное — не шевелиться, иначе станет больнее. Почему у меня нет паники? Блять, кажется меня облило содержимым ведра. Неужели вот так я и умру? Долбанная песня! Неужели в последние минуты своей жизни я буду думать об этой Ухти-Пухти и о том, как я уже об этом думал? Новый уровень? У меня ещё не было этой мысли. Так, я умираю и не могу думать нормально. Как мне вернуть свои мысли и выдохнуть газ до конца? Как он вообще не сгорел в моих лёгких? Ну да, там ведь кислорода не было
. Скорее всего я чирк
ал спичкой на выдохе. И о чем я опять думаю? Как же больно.
Нужно вспомнить, как я к этому пришёл. Ведь должна же перед смертью пролететь жизнь перед глазами. Господи, дай мне хоть последние минуты подумать нормально! Стоп, я ведь не верю в Бога. Нужно собраться с мыслями и вспомнить свою жизнь. Помню, я всегда казался себе умнее других. Ну, либо я был слишком самовлюбленным. Наверное, именно из-за этого я сейчас тут. Стоп, мне нужно вспомнить свою жизнь, мне нельзя отвлекаться. Интересно, как я сейчас выгляжу? Глаза открывать больно, но я ведь и так знаю, что сильно обгорел и плаваю в своём дерьме как какая-нибудь котлета в соусе. Или просто кусок мяса. Что-то вроде шашлыка в том грузинском соусе. Стоп, мне нужно вспомнить свою жизнь. Пожалуйста. Нельзя отвлекаться. Так, впервые я попробовал газ с одноклассниками. Вроде меня Гриша уговорил. Вряд ли он продолжает баловаться этим. Вообще это не его, слишком уж он всегда был нормальным. Хватит отвлекаться. О, вспомнил, как мама ночью везёт меня на снегокате, а я смотрю в горящее окно своей квартиры. Наверное, это самое старое воспоминание. Как больно. Наверное, боль нарастает, но я могу чувствовать её только такой. Это как высокочастотные звуки, хотя высокие частоты не звучат как максимально различимые, а слишком сильная боль просто пережигает нерв, и ты перестаешь её чувствовать. Кажется, соседи уже вызвали пожарных и сюда кто-то идёт. Стыдно. Нет времени вспоминать, теперь надо умирать поскорее. Так, все, умереть, как тот Грин. И снова я отвлекся. И какое мне только дело до какого-то Грина. Они совсем близко. Неужели я даже умереть не могу? Пришли. Стоят рядом. Ха! Я ведь ничего не слышу! И как я могу знать, что кто-то пришёл? Интересно, был ли это суицид? Ведь я мог себя заставить не думать о том, что я делаю. Скорее всего я просто идиот
Попробуй понять себя
Где бы ты ни был,
В джунглях или в саванне,
Или на мягком диване
В своём кабинете
С сигарой в зубах
Или с ромом в стакане,
Помни, мой друг, что где-то
На белом свете
Есть тот,
Кто всё это видит и знает,
Тот, кто за всё это в полном ответе.
А ещё есть тот,
Кто по ночам,
Глядя на звёздное небо,
Думает о самом главном
И просто мечтает.
Он тоже многое видит
И многое понимает.
А ещё есть тот,
Кто во сне летает,
Касаясь крылом звёздного неба,
И из-под купола наблюдает
За тем,
Как внизу копошатся букашки,
Карабкаясь друг на друга,
Как они лапками тянутся к свету,
Но свет их не греет
И не дарит надежды,
Свет безнадежно мерцает.
А ещё есть тот,
Кто, слоняясь по склону дня,
Пытается заглянуть в себя,
И думает, что многое увидит там,
И пытается себя понять,
И построить свой храм,
И хочет научиться жить, любя,
И просто любить,
Хочет научиться жить.
Всяких чудаков хватает на свете,
И, может быть,
Ты один из них,
Но об этом знает,
Лишь тот,
Кто за всё это в полном ответе,
Тот, кто за нами
Из-под небесного купола наблюдает.
Псы с городских окраин.
Пролог.
Осколки разбитых бутылок лежали в луже крови. Свет периодически мерцал, наполняя помещение гаража призрачной темнотой. На картонных коробках раскинулось тело: голубые глазы уставились мёртвой хваткой в потолок, всё тело словно сжалось и было готово в любую секунду отпружинить куда-нибудь в сторону, но… оно просто лежало. Лицо сложно было узнать из-за жуткой гримасы на нём, оно было всё в крови, которая успела свернуться и больше не сочилась из дырки во лбу.
Это тело теперь не имеет власти, сил, воли, человеческих эмоций. Всё, что было им совершенно уже не важно, но почему-то обладает силой и вспоминается многим людям. Не важно, кем ты будешь во время смерти, самое ценное, что есть у человека — жизнь. Плевать, умрёшь ли ты в грязном гараже посреди разбитого стекла и хаоса, олицетворяющего борьбу двух людей, или мирно навсегда заснёшь в кровати у себя дома. Важна лишь жизнь. Важна лишь борьба.
А рядом был старый советский плакат — “Смело и безбоязненно критикуйте недостатки в работе!”. Он смеялся над этим мёртвым телом всем своим прогнившим картоном, из которого был сделан. Все эти системы, которые когда-то волновали ныне мёртвого, теперь были, в отличии от него, вечными. Режимы меняются, но остаются в истории навсегда, какими бы зверскими они не были. Люди же умирают, память о них — тоже.
Глава 1.
Ян долго не мог уснуть и сидел перед экраном ноутбука, изредка пощёлкивая мышью и переходя на различные сайты. Он то долго смотрел в одну точку, то отвлекался от монитора и глядел в сторону. Ему нужен был кто-нибудь, кто сможет его понять, поддержать, хотя последнее даже не требовалось. Ян был одним из тех, которым было просто достаточно высказаться: им не нужно было одобрение, какая-то нелепая поддёржка и тонны словесной лжи.
Он начал активно общаться в социальной сети, его лицо сразу изменилось. Глаза стали сухими после слёз, теперь взгляд был направлен только на монитор.
-Знаешь это чувство, когда ты наконец то думаешь, что всё в твоей жизни теперь хорошо. Проходит немного времени и всё опять летит в пизду?, — Ян набирал это небольшое сообщение очень долго и на пару секунд задумался перед отправкой, но всё-таки решился и нажал кнопку.
-Да, я с этим состоянием уже на ты. Что случилось?
Ян в очередной раз перевёл взгляд в сторону, вгляделся в пустоту и начал описывать свою историю, всё то, что его так волновало в последнее время. Он впервые за долгое время отказался от одиночества и предался воспоминаниям, решил для себя расставить всё на места и бороться с дерьмом в своей душе.
Тот собеседник, по ту сторону экрана, заставил этого молодого парня, уставшего от рутины, снова вдохнуть частичку свободы в свои лёгкие. Пускай в его жизни ничего не изменилось, но есть люди, которые помогут всегда. Они ничего не сделают, но тебе будет легче. Собеседником Яна был именно такой человек.
Беседа перешла совершенно в другое русло, но так было даже лучше. Вероятно, для обоих:
-Хочу путешествовать. Не хочу замуж. Вообще. Но рано или поздно придётся выйти замуж, найти работу и быть как все.
-В детях не всё так хуёво, но картина мрачная… , — Ян немного задумался, поймал себя на мысли, что он тоже всю свою жизнь и детство боялся чего-то подобного, но… ничего не изменилось. Он почти как все, только одинокий, запуганный и весь в долгах, — Знаешь, это в рекламах, когда ты смотришь какой-нибудь сериал и тебе показывают бинарные опционы. Типо вот пара кликов и ты обеспечишь себя, будешь жить в свою пользу выгоду, наслаждаться всеми красотами мира. А на деле пиздёж, у нас всё примерно также.
-Каждый день одно и тоже, боже, я уже устала.
-Нам нужно что-то безумное, что изменит нашу жизнь и покажет всем вокруг, кто мы есть на самом деле, — лицо Яна сделалось моментально серьёзным, он сам поверил в то, что написал, он был готов бросить всё, ради того, чтобы измениться вместе с ней, но…
-Давай лучше спать, мне ещё на работу. Завтра напиши, если у меня будут силы.
Смайлик прервал весь диалог и оба человека отправились спать. Одной стало немного хуже, второму немного лучше. Кто-то говорит, что интернет не способен объединять людей, показывать их чувства, что общение там ненатуральное. Пиздёж!
Глава 2.
Ян открыл глаза, в очередной раз возненавидел свой будильник, выключил его и снова закрыл глаза. Он считал про себя до пяти, поставив условие, что вот-вот встанет. Как правило, это затягивалось минут на десять, и он, как зомби, двигался в ванную с закрытыми глазами. Этот день не стал исключением.
Он почистил зубы, умылся, отыскал среди грязного белья относительно чистые носки и пошёл завтракать. Горячий кофе, булка с маслом, три ложки сахара, та же старинная кухня, на которой ещё обедали его родители. Жизнь Яна с каждым днём не менялась- она была статичной, размеренной и спокойной, но такой давящей, что парень периодически задумывался о смерти и возможности избавления себя от всех этих хлопот.
Возможно, ему не хватало смелости, а возможно… где-то глубоко в душе засела покорность, которой он богоподобно служил. В туалете снова перегорела лампочка, пришлось отодвинуть весь график на 5 минут, вкрутив новую. Ян оделся и пошёл на работу.
Этот день был похож на сотни, нет, на тысячи других, но почему-то Ян предвкушал что-то великое, надеялся на то, что что-нибудь произойдёт, что изменит его жизнь окончательно. Частично он оказался прав.
Вагон метро подъезжает к платформе, двери открываются и наружу вылетают десятки людей, спешащих на работу. Внутрь вагона проталкиваются люди, задевая друг друга локтями и бурно ругаясь матом себе под нос. Недовольная старуха бьёт кого-то клюкой, женщина с ребёнком матерится на всю станцию, а Ян, игнорируя все тычки в спину и попытки сбросить его с платформы, тихо прошёл в вагон и встал рядом с поручнем. Он оглядывал людей, ему нравилось это делать, ему казалось, что он способен прочитать всю жизнь человека по одному лишь внешнему виду и взгляду. Хотя, сделать это в 8 утра в вагоне метро — не сложно. Все люди тут одинаковые, единственное что их отличает — внешний вид и рабочее место.
Ян всегда испытывал дискомфорт, когда рядом с ним была красивая женщина. Он считал, что обязан что-то предпринять, но никогда ничего не делал и, как правило, вёл себя как полный придурок, который не знает о чём говорить, что делать, ему нужны были постоянные подсказки или какой-нибудь подробный гайд, тогда бы он стал настоящим казановой. В этот раз милая девушка в зелёном пальто встала рядом с ним, бросила на него странный взгляд и уставилась в окно, за которым были лишь глухие стены, мимолётно проносящиеся цепи кабелей и какие-то дверки с надписями, которые невозможно было разобрать на скорости.
Ян уставился на девушку, пытаясь скрыть свои эмоции, пытаясь стать статичным человеком, которому абсолютно безразлично кто находится рядом с ним, но получалось всё хуже. Его ноздри стали надуваться, рот жадно глотал воздух, а взгляд бегал от одного лица к другим. Он боялся взгляда людей, всегда отводил свой собственный, когда на него смотрели.
Вот девушка покидает вагон метро на станции Автозаводская, Ян почувствовал, что что-то потерял, хотя он даже не знал её имени. Он был странным человеком, возможно даже слишком. Хотя считал, что его странность сделает его великим человеком, но на 22-ой год жизни он по-прежнему никто.
Псы с городских окраин.
Пролог.
Осколки разбитых бутылок лежали в луже крови. Свет периодически мерцал, наполняя помещение гаража призрачной темнотой. На картонных коробках раскинулось тело: голубые глазы уставились мёртвой хваткой в потолок, всё тело словно сжалось и было готово в любую секунду отпружинить куда-нибудь в сторону, но… оно просто лежало. Лицо сложно было узнать из-за жуткой гримасы на нём, оно было всё в крови, которая успела свернуться и больше не сочилась из дырки во лбу.
Это тело теперь не имеет власти, сил, воли, человеческих эмоций. Всё, что было им совершенно уже не важно, но почему-то обладает силой и вспоминается многим людям. Не важно, кем ты будешь во время смерти, самое ценное, что есть у человека — жизнь. Плевать, умрёшь ли ты в грязном гараже посреди разбитого стекла и хаоса, олицетворяющего борьбу двух людей, или мирно навсегда заснёшь в кровати у себя дома. Важна лишь жизнь. Важна лишь борьба.
А рядом был старый советский плакат — “Смело и безбоязненно критикуйте недостатки в работе!”. Он смеялся над этим мёртвым телом всем своим прогнившим картоном, из которого был сделан. Все эти системы, которые когда-то волновали ныне мёртвого, теперь были, в отличии от него, вечными. Режимы меняются, но остаются в истории навсегда, какими бы зверскими они не были. Люди же умирают, память о них — тоже.
Глава 1.
Ян долго не мог уснуть и сидел перед экраном ноутбука, изредка пощёлкивая мышью и переходя на различные сайты. Он то долго смотрел в одну точку, то отвлекался от монитора и глядел в сторону. Ему нужен был кто-нибудь, кто сможет его понять, поддержать, хотя последнее даже не требовалось. Ян был одним из тех, которым было просто достаточно высказаться: им не нужно было одобрение, какая-то нелепая поддёржка и тонны словесной лжи.
Он начал активно общаться в социальной сети, его лицо сразу изменилось. Глаза стали сухими после слёз, теперь взгляд был направлен только на монитор.
-Знаешь это чувство, когда ты наконец то думаешь, что всё в твоей жизни теперь хорошо. Проходит немного времени и всё опять летит в пизду?, — Ян набирал это небольшое сообщение очень долго и на пару секунд задумался перед отправкой, но всё-таки решился и нажал кнопку.
-Да, я с этим состоянием уже на ты. Что случилось?
Ян в очередной раз перевёл взгляд в сторону, вгляделся в пустоту и начал описывать свою историю, всё то, что его так волновало в последнее время. Он впервые за долгое время отказался от одиночества и предался воспоминаниям, решил для себя расставить всё на места и бороться с дерьмом в своей душе.
Тот собеседник, по ту сторону экрана, заставил этого молодого парня, уставшего от рутины, снова вдохнуть частичку свободы в свои лёгкие. Пускай в его жизни ничего не изменилось, но есть люди, которые помогут всегда. Они ничего не сделают, но тебе будет легче. Собеседником Яна был именно такой человек.
Беседа перешла совершенно в другое русло, но так было даже лучше. Вероятно, для обоих:
-Хочу путешествовать. Не хочу замуж. Вообще. Но рано или поздно придётся выйти замуж, найти работу и быть как все.
-В детях не всё так хуёво, но картина мрачная… , — Ян немного задумался, поймал себя на мысли, что он тоже всю свою жизнь и детство боялся чего-то подобного, но… ничего не изменилось. Он почти как все, только одинокий, запуганный и весь в долгах, — Знаешь, это в рекламах, когда ты смотришь какой-нибудь сериал и тебе показывают бинарные опционы. Типо вот пара кликов и ты обеспечишь себя, будешь жить в свою пользу выгоду, наслаждаться всеми красотами мира. А на деле пиздёж, у нас всё примерно также.
-Каждый день одно и тоже, боже, я уже устала.
-Нам нужно что-то безумное, что изменит нашу жизнь и покажет всем вокруг, кто мы есть на самом деле, — лицо Яна сделалось моментально серьёзным, он сам поверил в то, что написал, он был готов бросить всё, ради того, чтобы измениться вместе с ней, но…
-Давай лучше спать, мне ещё на работу. Завтра напиши, если у меня будут силы.
Смайлик прервал весь диалог и оба человека отправились спать. Одной стало немного хуже, второму немного лучше. Кто-то говорит, что интернет не способен объединять людей, показывать их чувства, что общение там ненатуральное. Пиздёж!
Глава 2.
Ян открыл глаза, в очередной раз возненавидел свой будильник, выключил его и снова закрыл глаза. Он считал про себя до пяти, поставив условие, что вот-вот встанет. Как правило, это затягивалось минут на десять, и он, как зомби, двигался в ванную с закрытыми глазами. Этот день не стал исключением.
Он почистил зубы, умылся, отыскал среди грязного белья относительно чистые носки и пошёл завтракать. Горячий кофе, булка с маслом, три ложки сахара, та же старинная кухня, на которой ещё обедали его родители. Жизнь Яна с каждым днём не менялась- она была статичной, размеренной и спокойной, но такой давящей, что парень периодически задумывался о смерти и возможности избавления себя от всех этих хлопот.
Возможно, ему не хватало смелости, а возможно… где-то глубоко в душе засела покорность, которой он богоподобно служил. В туалете снова перегорела лампочка, пришлось отодвинуть весь график на 5 минут, вкрутив новую. Ян оделся и пошёл на работу.
Этот день был похож на сотни, нет, на тысячи других, но почему-то Ян предвкушал что-то великое, надеялся на то, что что-нибудь произойдёт, что изменит его жизнь окончательно. Частично он оказался прав.
Вагон метро подъезжает к платформе, двери открываются и наружу вылетают десятки людей, спешащих на работу. Внутрь вагона проталкиваются люди, задевая друг друга локтями и бурно ругаясь матом себе под нос. Недовольная старуха бьёт кого-то клюкой, женщина с ребёнком матерится на всю станцию, а Ян, игнорируя все тычки в спину и попытки сбросить его с платформы, тихо прошёл в вагон и встал рядом с поручнем. Он оглядывал людей, ему нравилось это делать, ему казалось, что он способен прочитать всю жизнь человека по одному лишь внешнему виду и взгляду. Хотя, сделать это в 8 утра в вагоне метро — не сложно. Все люди тут одинаковые, единственное что их отличает — внешний вид и рабочее место.
Ян всегда испытывал дискомфорт, когда рядом с ним была красивая женщина. Он считал, что обязан что-то предпринять, но никогда ничего не делал и, как правило, вёл себя как полный придурок, который не знает о чём говорить, что делать, ему нужны были постоянные подсказки или какой-нибудь подробный гайд, тогда бы он стал настоящим казановой. В этот раз милая девушка в зелёном пальто встала рядом с ним, бросила на него странный взгляд и уставилась в окно, за которым были лишь глухие стены, мимолётно проносящиеся цепи кабелей и какие-то дверки с надписями, которые невозможно было разобрать на скорости.
Ян уставился на девушку, пытаясь скрыть свои эмоции, пытаясь стать статичным человеком, которому абсолютно безразлично кто находится рядом с ним, но получалось всё хуже. Его ноздри стали надуваться, рот жадно глотал воздух, а взгляд бегал от одного лица к другим. Он боялся взгляда людей, всегда отводил свой собственный, когда на него смотрели.
Вот девушка покидает вагон метро на станции Автозаводская, Ян почувствовал, что что-то потерял, хотя он даже не знал её имени. Он был странным человеком, возможно даже слишком. Хотя считал, что его странность сделает его великим человеком, но на 22-ой год жизни он по-прежнему никто.
